— Джон, не все было так однозначно, если бы русские и абхазы сыграли свою партию? — не был столь категоричен Форман.

— Вполне возможно, и мы бы услышали похоронный марш по грузинской армии, — согласился с ним Перси.

— Марк, Фрэнк, Джон, сегодня не время для спора. Следующие сутки покажут, кто и чего стоит! — положил ему конец Дуглас и спросил: — Кто и когда вылетает?

— Я после обеда. Ломинадзе и Янус ждут меня на базе в Сенаки, — доложил Перси.

— Я позже, одним бортом с Фрэнком, — буркнул Дрейк.

— В таком случае, господа, я вас не задерживаю. Еще раз хотел бы напомнить: максимум энергии и напора! Держите руку на пульсе, а лучше на горле наших грузинских коллег. Что касается их речей, то — на лице Дуглас появилась улыбка — надо помнить, что мы находимся в дружественной стране и потому должны уважать ее традиции. Когда придет время, мы предоставим слово Майклу-Бульдозеру.

— И пусть себе болтает, а мы будем диктовать условия, когда русских вышвырнут из Осетии и Абхазии! — отрезал Дрейк.

— Джон, не оставляй дипломатов без работы, — хмыкнул Дуглас и, пожелав всем удачи, направился к себе в кабинет.

Дрейк, Форман, Левицки и Перси переглянулись. Форман первым озвучил общее желание:

— Парни, не знаю, как у вас, а у меня запах шашлыка грузинских «князей» вызвал жуткий аппетит.

Перси посмотрел на часы — у него еще оставалось время, и охотно согласился. К нему присоединились Дрейк с Левицки, чуть позже Грей. Ее появление ожило атмосферу.

— Мы подумали, тебя украли наши горячие джигиты?

— И как тебе грузинские «князья»?

— Ты еще не княжна? — посыпались на Джоан шутливые вопросы.

В ответ она лукаво улыбнулась и, бросив многозначительный взгляд на Левицки, кокетливо заметила:

— Меня больше привлекает скромное обаяние будущего кливлендского миллионера.

— О, Боб, у тебя появился шанс! — подмигнул ему Дрейк и похлопал по плечу.

— Предлагаю не откладывать дела в долгий ящик и погулять на будущий миллион нашего счастливчика! — поддержал их Перси.

— Я-я не против, — смущенно произнес Левицки.

— Отлично! Куда едем? — тут же насел на него Форман.

— Есть тут одно приличное местечко с отменной осетинской кухней, — вспомнил Дрейк.

— Осетинской? — переспросил Перси и, рассмеявшись, заметил: — Джон, завтра ты будешь сыт ею по горло.

— А мне уже сейчас хочется, — отшутился тот.

Веселый смех прозвучал в коридоре, и они дружной гурьбой вывалились из посольства и втиснулись в машину Грей. Ресторан, о котором вел речь Дрейк, находился на проспекте Буша. При входе их встретил швейцар, ряженный в черкеску с неизменным кинжалом на поясе. По каким-то только ему известным признакам он определил — перед ним американцы, и на дикой смеси английского и грузинского, посыпая сомнительными комплементами, проводил в уютный зал. Его стены украшали медвежьи шкуры, оленьи рога и сабли. Острый запах пряностей еще больше раздразнил аппетит. Дрейк с шумом втянул в себя воздух и пробасил:

— Парни, не знаю, как вы, но я готов проглотить целого теленка.

— А я не откажусь от крылышка жареной перепелки, — присоединилась к нему Грей.