– Только к двери не подходи, – стращали друг друга дети. – А то дамы сцапают.

Однажды какой-то мальчуган встал у лестницы лицом к дому, другие его подзадоривали, а он трясся, почти плакал и чуть не убежал, но потом закричал дрожащим от страха голосом: «Эй, Маркиса, – кличет Конни, – хочешь мармеладу?»

И тут же унесся прочь, остальные следом. В тот вечер я обнаружила на пороге корзинку со свежими яйцами и запиской: «Простите, он не хотел вас обидеть».

– Бедняга, – Констанция перекладывала яйца в миску, чтобы нести на ледник. – Наверно, забился со страху под кровать.

– А может, его выпороли хорошенько, чтоб знал, как себя вести.

– На завтрак будет омлет.

– Интересно, могу я съесть ребенка?

– Я вряд ли смогу его приготовить.

– Бедные чужаки, всего на свете боятся.

– И я боюсь – пауков, например.

– Мы с Ионой охраним тебя, ни один не сунется, – сказала я. – Констанция, до чего ж мы счастливые!