делать это с самым безразличным видом. Как-то странно… Ведь

обычно я сразу делюсь с Тасей всем-всем-всем… Но Дымарского

хочется придержать в секрете.

Но Тасю мы не встречаем. Зато Бойко сидит в конце коридора на

высоком широком подоконнике и сверлит нас рассерженным взглядом.

Пробрался сюда, проныра!

– Поищу Тасю, – внезапно смутившись, говорю я, высвобождаясь

из объятий Олега.

Конечно, мне плевать, что подумает Бойко. Просто не хочется, чтобы он раньше времени растрепал в школе о том, что мы с Олегом

нравимся друг другу. Если Тася узнает об этом не от меня… Она

страшно обидится.

Но рассказывать об Олеге волнительно. Ведь это могут быть мои

первые серьезные отношения. Меня немного потряхивает. Хочется

дать волю эмоциям: счастливо смеяться, кричать и бежать по коридору

вприпрыжку… Дома бы я ни за что не сдержалась, но сейчас, попрощавшись с Олегом, иду по коридору с невозмутимым видом, как

ни в чем не бывало, походкой от бедра.

Миную Бойко. Тот сидит на подоконнике и смотрит на меня

немигающим и сердитым взглядом. Будто он – отец, а я блудная дочь, вернувшаяся домой под утро. Ничего-ничего, пускай побесится. Не все

ж ему выводить меня из равновесия? Интересно, кстати, куда он дел

розу? Передарил кому-нибудь, наверное… Например, имениннице. А

Рыжикова, конечно, сразу и поплыла…

– Ничего не забыла? – спрашивает Макар и достает из-за спины

мою сумочку.

Держит теперь ее за цепочку на одном пальце, слегка покачивая.

– Отдай! – вспыхиваю я и поспешно выхватываю сумку. Глупо

себя веду, ведь Макар сам мне ее предлагает. Но мне внезапно

приходит в голову мысль, что он мог рыться в моих вещах и шарить в

телефоне… Хотя это на него и не похоже.

– И чем вы занимались? – усмехается Макар, не сводя с меня

внимательного взгляда.

Мы с Олегом не занимались чем-то непотребным, но отчего-то

мне хочется еще сильнее разозлить Бойко. Я достаю из сумочки

зеркальце и помаду. Внимательно рассматриваю свое отражение, касаюсь кончиками пальцев губы, а затем провожу по ним помадой, словно поправляю макияж после поцелуев.

– Да так, ничем особенным, – отвечаю наконец, захлопнув

зеркальце.

Бойко вымученно выдыхает и опускает глаза.

– Дура ты, Макар, – говорит он. – Счастье свое упускаешь.

– Ты, что ли, мое счастье? – смеюсь я, усаживаясь рядом с ним, и

привычно издевательски толкаю Бойко плечом.

Но Макар спрыгивает с подоконника, будто я ему вмиг стала

неприятна, и нащупывает в кармане шортов пачку сигарет. Я знаю, что

обычно он не курит. Только когда волнуется или сильно переживает…

Ничего не ответив, Бойко направляется прочь по коридору, минуя

главный зал, из которого доносится грохочущая музыка. Я с

задумчивым видом гляжу ему в спину. И снова злюсь на себя. Ведь

вместо мыслей о том, что несколько минут назад произошло в чулане –

все-таки меня впервые пригласили на свидание, – прокручиваю в

голове вредные привычки Макара…

Как все-таки хорошо я его знаю.