– А что ты ответишь, если сегодня вечером он попросит твоей руки? Думаю, ты должна будешь сказать ему «да», – сказала леди Хакли, краснея при этом так, словно это она сама была влюблена.

– Но мы ещё так мало знакомы с ним, Пруденс. Не слишком ли поспешным всё это выглядит? – ответила леди Тремейн.

– А что там особенно знать-то? – удивилась леди Хакли, беря подругу за руку. – Он богатый человек, живёт в заколдованном королевстве. Он красивый, энергичный, очень знатного происхождения. Не мужчина, а мечта!

– Прямо не знаю, что тебе на это сказать, Пруденс. Впрямую о любви мы с ним не говорили, хотя намёки... Да, были, конечно, намёки. – Леди Тремейн смущённо посмотрела на свою подругу. Её саму удивляло то, как сильно ей хотелось, чтобы этот мужчина полюбил её. Она опасалась, что вступает сейчас на опасную, зыбкую почву.

– Расскажи мне всё. С самого начала до конца. Ничего не пропускай. Ни единого слова. А потом мы поймём, что ты должна делать, – подбодрила её леди Хакли.

– Ну, что ж, если ты так настаиваешь, Пруденс, – глубоко вдохнула леди Тремейн. – День для пикника ты выбрала чудесный. И место для него тоже. Столько зелени, цветы повсюду... Ну, ты знаешь, как я люблю беседку на другом берегу озера. Так вот, когда мужчины вернулись с охоты, сэр Ричард сразу же подошёл ко мне и предложил прогуляться. Мы перешли через деревянный мостик над озером, оказались в той самой беседке и оставались в ней, пока ты не прислала Пратта сказать нам, что все уже отправились в дом. Я рассказывала сэру Ричарду о своих дочерях, он рассказывал мне о своей дочери, а ещё мы говорили каждый о своей жизни, о том, как она изменилась после смерти моего мужа и его жены. Оказалось, что он такой же практичный мужчина, как и наши лондонские джентльмены. Очень разумно ко всему подходит. О любви мы с ним не говорили, хотя он рассказывал о том, как мечтает найти женщину, которая вела бы его дом и воспитывала его дочь. Говорил о том, как он одинок, как тоскует по своей жене и как был бы счастлив, если бы кто-то вновь был с ним рядом. Я понимаю его, потому что сама чувствую то же самое. Да, напрямую мы о любви не говорили, и я всё время задаюсь вопросом: хочет ли он её?

– Разумеется, хочет. Он говорил о своём одиночестве и о том, как мечтает найти жену. Конечно, ему хочется любви. Как же ещё это можно понимать? – сказала леди Хакли.

– Я тоже так думаю. Во всяком случае, именно так я чувствовала в тот момент, когда он всё это говорил. Но может, я просто голову потеряла? Любовь слепа, как ты знаешь, – с тревогой посмотрела на свою подругу леди Тремейн.

– Не волнуйся понапрасну. Я же видела, как он на тебя смотрит. Глаз не сводит. Кроме тебя, для него никого вокруг не существует. Я думаю... нет, я уверена, что он в тебя влюблён, – сжала ей руку леди Хакли.

Леди Тремейн подумала, что её подруга, наверное, права, тем более что и сама она чувствовала в точности то же самое. И леди Тремейн поняла, что знает теперь, что ей нужно делать.

– Знаешь, Пруденс, если он сделает мне предложение, я, пожалуй, отвечу согласием, – сказала она, осторожно высвобождая руку из ладони своей подруги и прижимая её к своей груди. – Нет, скажи, ты сама можешь поверить в то, что я снова выйду замуж и уеду во Многие королевства? Будто одного короля или королевы мне уже недостаточно, и я буду жить там, где коронованные особы на каждом шагу встречаются.