Я приехал на контрольно-пропускной пункт и попросил показать журналы, в которых регистрируются отлучки военнослужащих и вольнонаемного состава за пределы зоны.

— За какое время хотите посмотреть? — спросил начальник КПП, выслушав мою просьбу и придирчиво осмотрев удостоверение.

— Если можно, за последние шесть месяцев.

— Можно.

По его звонку немолодая женщина в форме старшины принесла два толстенных журнала. В кабинете начальника КПП был свободный стол, и я получил разрешение поработать за этим столом.

Мое внимание привлекли странные отлучки шофера Мамкина Валентина Ивановича. В каждую первую субботу месяца на рейсовом автобусе, а иногда на служебной машине Мамкин, как указывалось в журнале, выезжал в город Краснореченск, находящийся без малого в двухстах километрах от объекта, возвращался вечером в воскресенье. Так повторялось шесть месяцев подряд.

В отделе кадров, куда я обратился за справкой, мне сообщили, что вольнонаемный шофер Мамкин возит руководителя работ академика Каретникова.

Мамкин родился в двадцать четвертом году в городе Ачинске, на войне служил танкистом, награжден двумя орденами Красной Звезды и пятью медалями. В течение двух лет работал шофером при Советском консульстве в США, живет вместе с женой, детей не имеют.

Эти сведения я в тот же день доложил начальнику отдела. Павлов сверил даты выездов с календарем. На самом деле, все они совпадали с первой субботой каждого месяца.

— Странно! — удивился он, еще раз сличая дни отлучки. — Бесспорно, здесь заранее обусловленные встречи. С кем?

Я пожал плечами.

— В этом вся загадка, Владимир Васильевич.

— Да, тут надо разобраться. Я сегодня буду у академика Каретникова, осторожно поговорю о его водителе.

Небольшой штат представителей ведомства занимал двухэтажный особняк недалеко от штаба части.

Павлов, хотя и не первый раз встречался с Каретниковым, снова поймал себя на том, что любуется спортивной выправкой академика. Владимир Васильевич представлял академиков крупными, седобородыми старцами. Каретникову было не больше пятидесяти, его можно было принять за строевого офицера: стройный, подтянутый, с густой, рано поседевшей шевелюрой.

Павлов расспросил академика о наиболее вероятных каналах утечки секретной информации, поделился своими впечатлениями о положении дел на объекте, потом поинтересовался Мамкиным.

— Валентин? Вы его подозреваете в чем-то? Напрасно: он, смею вас заверить, человек порядочный и вполне благонадежный.

Поскольку Каретников так энергично защищал своего водителя, Павлов решил говорить начистоту.

— Тут вот какая история: в течение шести месяцев, а может быть и больше, Мамкин каждую первую субботу месяца покидает жену и возвращается ровно через сутки. Может быть, он выполняет ваши поручения?

— Нет, нет! Я не давал ему таких поручений. Говорите, каждую субботу и именно первую? — спросил академик, удивленно разводя руками. — А вы знаете, куда он ездит?

— Вроде бы в Краснореченск. Не успели проверить.

— М-да… Никаких служебных дел там у него нет. Как мне поступить с ним? — спросил Каретников. Вероятно, информация начальника Особого отдела обеспокоила его.