Сарычев и Бек поднялись на второй этаж. В комнатах была обычная гостиничная обстановка, но уже хорошо обжитая и дополненная мебелью и прочими предметами по вкусу хозяев. Бросалась в глаза коллекция вин и крепких напитков: сотни две бутылок с красочными этикетками чуть ли не на всех языках планеты.

— Это я собрал за десять месяцев, — сказал Бек, любовно поглядывая на бутылки. — Вот русские вина и водка.

Жена Бека, которую муж называл Анютой, была сама любезность.

— Кирюша, оставь ты свои бутылки. Степан Ильич, вероятно, голоден. Умывайтесь — и к столу. Степан Ильич, не хотите принять душ?

— Спасибо, спасибо, — смущенно отказался Сарычев.

— Ну что ж, к столу так к столу, — согласился Бек. — Я сейчас угощу вас настоящей смирновской водочкой.

За ужином они расспрашивали Сарычева о Москве и Ленинграде: сохранились ли старые улицы, какова новая застройка; потом речь зашла о том, как живут люди в Советском Союзе. Сарычев охотно рассказывал, Бек и его жена охали, вздыхали, удивлялись.

— Скажите, Степан Ильич, только чистосердечно, без агитации, — обратилась Анна Владимировна, — смирился ли русский крестьянин с коллективизацией?

— Это самый трудный вопрос для меня, — признался Сарычев, начиная хмелеть. — Дело в том, что мой отец хотя и не был раскулачен, посильно пострадал от коллективизации.

— Его расстреляли?

— Нет, он сам уехал в Сибирь, работал в леспромхозе…

— Бедный русский мужик! — воскликнула Анна Владимировна, артистично заламывая руки и утирая ладонью слезу.

Бек мало вмешивался в беседу, он усердно подливал водку в рюмку гостя. А когда Сарычев заметно опьянел, пригласил его покурить в другую комнату, предложил кресло.

Наигранно-радушный прием хозяев льстил Сарычеву, опьянение притупляло его бдительность.

— Степан Ильич, вы хорошо знаете генерала Деревянко? — как бы между прочим, спросил Бек, стряхивая пепел папиросы.

— Знаю, он несколько раз летал со мною, — ответил Сарычев.

— Что он за человек? Ваше впечатление о нем?

Сарычев недоуменно пожал плечами.

— Просто хочется больше знать о человеке, с которым часто встречаешься по долгу службы, — объяснил Бек, чтобы рассеять возможное недоумение гостя.

Сарычев рассказал все, что знал о генерале Деревянко, представителе СССР в Союзном Совете для Японии.

Кузьма Николаевич Деревянко родился на Украине, в армии с восемнадцати лет, окончил Военную академию имени Фрунзе. В тридцать восьмом году награжден орденом Ленина за выполнение важного правительственного задания. Обо всем этом Сарычев знал из разговоров с товарищами, из газетных сообщений.

— Какого задания? — спросил Бек.

— Говорят, за организацию снабжения 8-й и 4-й армий Китая.

— Коммунистических?

— Да, созданных коммунистами.

— Продолжайте, пожалуйста!

— С начала войны он был в действующей армии на штабной работе, участвовал в освобождении Венгрии и Австрии.

— Имел ли Деревянко отношение к разведывательной работе?

— Помнится, Кузьма Николаевич говорил, что война застала его в Риге, он тогда служил в разведотделе Прибалтийского особого военного округа. Дней через пять-шесть после начала войны был назначен на должность начальника разведотдела штаба Северо-Западного фронта.