– Дело в том, что это мир Галиктов.

– Разумных ос?! Тех, кто строил наш корабль?

– Твой папаша утверждает, что стакан даже не свернутая галактика, а вход в иную Вселенную, нечто вроде стража Горловины.

– Планеты-куба? Которая сторожила вход в «серую дыру»?

– Ты хорошо запомнила рассказы отца. Пространство там имеет дробную размерность, не три, как наше, а три и восемьдесят восемь сотых, поэтому и фигурами равновесия являются не сферы, а такие объекты, как ваш корабль-кинжал. Но не суть. У нас есть шанс попросить помощи у хозяев этого военного дредноута.

– Но Галикты воевали с Мантоптерами… не значит ли это, что вход в стакан приведет нас не только к осам, но и к симпатичным богомолам?

– По расчетам Герхарда, Мантоптеры должны идеально вписываться в мир с другой мерностью – три и шестьдесят шесть сотых.

– То есть они живут в «другом стакане»?

Черты лица Железовского потеряли каменную твердость, он улыбнулся.

– Оригинально мыслишь, девочка. Вся в отца. Возможно, это вовсе не стакан, а другой предмет, шар наподобие трансфера или блюдо, к примеру. Если же учесть, что коллекцию артефактов приволок откуда-то твоей маме сэр Даниил, то он же вытащил из другого, так сказать, «стакана» и флот Мантоптеров.

– Он плохой человек! – вырвалось у Дара.

– Он больной человек, – качнул массивной головой Аристарх. – Вернее, больной черный человек, которого надо лечить. Надеюсь, твой отец найдет его и уговорит-таки лечь на операцию. Однако у нас нет времени на обсуждение этой проблемы. Летим туда, где нас наверняка не застанут врасплох.

– На Луну? Или куда подальше?

– Куда подальше. Этот кораблик умеет прокалывать пространство не хуже наших спейсеров. Дар, объясни ему, что нам надо найти за Плутоном приличное скопление льда…

– Пояс Койпера?

– Так точно. Думаю, там нас никто не побеспокоит, пока мы будем экспериментировать со стаканом.

Дар мысленно нарисовал Шершню Солнечную систему, указал стрелочкой, куда надо лететь, и «осиный» корабль сделал «струнный» прыжок, за доли секунды вынесший его за орбиту Плутона.

Существование пояса малых космических тел на окраине Солнечной системы было предсказано астрономом Джерардом Койпером еще в далеком тысяча девятьсот пятьдесят первом году. Этот пояс служил источником комет и астероидов, состоящих в основном из водяного льда с вкраплениями других веществ. Объектов диаметром больше ста километров этот пояс насчитывал около семидесяти тысяч, а мелких – на порядок больше. В принципе, Плутон со своим спутником Хароном тоже принадлежал к поясу Койпера, хотя и считался последней, девятой планетой Солнечной системы. Просто он был больше остальных тел Пояса и относился к классу объектов с эксцентрическими орбитами. Другие тела этого класса так и получили название – плутино, то есть «маленькие плутончики», хотя некоторые из них достигали больших размеров – до восьмисот километров в диаметре.

В двадцать четвертом веке многие из тел пояса Койпера были утилизированы, подогнаны к планетам внутреннего пояса – к Марсу, Венере и Земле – и стали источниками пресной воды. Многие послужили в качестве строительного материала для космических поселений, некоторые были превращены в исследовательские станции или центры развлечений.