*

– Где ты был утром?

– Сначала в Америке, потом в Северной Австрике. А после залез в пиратский сундук между ступенек, и волны кидали меня ввех-вниз, пока...

– Это не ответ.

– Я был в гостях у бабушки на восьмом этаже, а потом катался на лифте.

– Ведь можешь быть нормальным, когда хочешь!

*

Теперь Мальчик любил просыпаться среди ночи. Он не боялся темноты. Зато понял, что вместо изучения потолка можно сколько угодно лежать и мечтать. Ему казалось, что черный мир вокруг него совсем пустой и все можно заново нарисовать красками.

Ночью удавалось сделать комнату другой, передвинуть мебель, прорубить в стене окно с видом на море. Нарисовать лошадей на обоях. Повесить гамак, рассыпать по полу золотистый песок. Если сон возвращался не слишком быстро, то красок хватало на всю квартиру и даже на двор.

Иногда Мальчик считал этот крохотный отрезок ночи своим настоящим миром.

*

— Ты опять не разговаривал с братом. Неужели обиделся за то, что он хлопнул тебя по спине?

— Нет. Просто он слишком громко постучал в дверь меня, и я ему не открыл.

*

Наступила весна. Такая весна, когда было непонятно, кто больше врет: календарь или окно. Мальчик каждое утро выкладывал на балкон камни-голыши и забирал их после завтрака. Пока что камни были холодными, как лед.

«Наверное, весна – как Мама. Долго не может решить, что надеть – и всегда надевает одно и то же».

– Тебе идет зеленое в цветочек, – на всякий случай шептал он.

*

«Оказывается, читать с листа не так уж страшно, – в один прекрасный день понял Мальчик. – Главное, не забывать при этом читать из головы».

*

В шесть лет Мальчик повзрослел на одну ступеньку. Так, он понял, что в мире всегда есть Грусть. Она не исчезает, просто временами не показывается.

Иногда, когда он заходил в свою комнату, то замечал, что Грусть прячется под кроватью.

– Ладно, – говорил Мальчик. – Вылезай. Давай погрущу, только быстро.

И он забирался на подоконник и закрывал глаза.

*

А вот Счастье казалось довольно-таки странной штукой. Оно приходило по своему капризу, иногда в самый неподходящий момент. Когда ветка срывала шапку или мороженое стекало между пальцев. Когда Мальчик просто ел найденную в зимней куртке конфету, сидя на лавке и болтая ногами. В тот момент он вдруг ощущал, как что-то теплое распирает его изнутри, словно пузатый чайник с чаем. Счастье уже сидело в нем и тоже болтало ногами.

В то же время оно почти никогда не являлось по приглашению.

– Тебе нравится твой новый костюмчик? А самолет? Смотри, сколько подарков!

– Да, очень нравится, – кивал Мальчик и жмурился, напрягался. Но живот был каким-то пустым, без чайника и чая.

Наверное, Счастье приходилось дальним родственником Коту.

*

Мальчик не всегда мог выбраться в парк или на улицу, чтобы повидаться со Старичком в потертом пальто. Но в том месте, где Старичок обычно кормил белок, росло старое дерево, в стволе которого было дупло, довольно низко, так что там можно было оставлять записки друг для друга.

Однажды Мальчик написал на клочке бумаги: «Што такое Щастье???» и оставил свое послание в дупле.

Через три дня его уже поджидал ответ от Старичка.