– Фифти-фифти, – заключил хозяин дома.

Алексеева посмотрела вопросительно, и инвалид перевел:

– Пятьдесят на пятьдесят, что вы тоже подвергнетесь мутации.

– А вы и рады? Хотите, чтобы я стала похожей на вас? Вам все равно, убьют нас или нет! – срываясь на крик, гневно топнула ногой Женя. – Да вы просто выжидаете, хотя сами говорили про какой-то шанс, если мы будем вас слушать. Когда Саше ногу Бакунин резал, вы же знали, что это не поможет! И просто глумились над нами!

Борис снисходительно молчал, поглаживая крест. Успокоившись, девушка судорожно сглотнула и, запинаясь, спросила:

– А в кого… в кого я могу превратиться?

– В кого угодно. Хоть в летучую мышь, – ответил Борис. – Матушка-природа на выдумки сильна. Все зависит от того, успела ли сперма поменять генетический код. Это уж как вам повезет. Один человек совокупляется без предохранения с носителем СПИДа – и заболевает, а другому хоть бы хны.

Он помолчал, потом продолжил:

– Теперь отвечу по порядку. Если бы я настоял не чистить рану вашему другу, вы бы обязательно обвинили в случившемся меня. Поэтому у меня даже в мыслях не было над кем-то издеваться. Насчет послушания… Вам еще Андрей Андреевич говорил, чтобы не ходили без особой нужды ночью на улицу. А вы поперлись. Могли бы в кастрюльке воду подогреть да над тазиком подмыться! Так что вините во всем только себя. В койку к вашему другу я вас, кстати, тоже на аркане не тащил. А то еще будете упрекать меня в том, что не предупредил насчет возможной мутации.

Женя открыла рот, чтобы что-то сказать, но тут же закрыла его, беспомощно сжав маленькие кулачки. Все, что говорил прокаженный, выглядело достаточно убедительно. Борис вздохнул и подвел итог:

– Его Величество Случай все расставит по местам. Ничего просто так не случается. Как говорил булгаковский Воланд, «…кирпич ни с того ни с сего никому и никогда на голову не свалится». Война план покажет. Все-таки надеюсь, что ведьму в ближайшее время удастся одолеть. Между прочим, – хозяин дома кивнул в сторону лестницы, – внизу как-то тихо. Странно очень. По идее, там должна идти битва между мутантом и вашими товарищами.

В столовой на первом этаже, за столом, поодаль друг от друга сидели Максим и Сергей. Какое-то время молодые люди хранили хмурое молчание, исподлобья бросая друг на друга недоверчивые взгляды, затем Макс не выдержал:

– Слушай, Бакунин! Можно прямой вопрос? Почему ты меня так ненавидишь? В конторе это было непринципиально. А здесь… Может, сдохнем сегодня или завтра… Просто интересно.

Тот задумался:

– Хорошо, что ты спросил. Психологическая несовместимость – абстрактное понятие, хотя даже космонавтов на это дело проверяют. Если сказать проще, то возьмем наш офис. Вот выходил ты, к примеру, в сортир, а я радовался, что тебя нет рядом. Говорю, как есть. Меня раздражало все: твои компьютерные стрелялки, серьга в ухе, туалетная вода, сумка, как у школьника. Глупо, конечно. Почему говорю об этом в прошедшем времени? Потому что сейчас уже не раздражает. Только здесь я понял, что, скорее всего, ненавидел не тебя, а себя.