– Дэнни, вернись обратно, – взвизгнула я. – Иначе я вылезу!

Это подействовало. В таких вещах он был предсказуем. Ногами вперёд он снова впрыгнул в кабину. Его пальцы были холодными, как лёд, но он светился от радости.

– У меня получилось. Раз спрыгнуть, и больше нельзя вернуться. К тому же, по дороге вниз остаётся время просмотреть свою жизнь в кратком изложении.

– Я очень рада, – с горечью сказала я и показала вниз на патрульные машины. – Они здесь из-за тебя.

– Проклятье. Нам пора выходить. Иначе они засунут меня в дурдом, потому что думают, что я какой-нибудь склонный к суициду псих!

– Дэнни, ты и есть склонный к суициду псих. Психом ты был всегда. Возможно, им и правда стоит забрать тебя.

Полиция следовала за нами с мигалками, пока мы не поехали над горой. Они не могли следовать за нами по пересечённой местности, но точно будут ждать нас на другой стороне. Гора становилась всё выше, расстояние до земли уменьшалось. У вершины кабинка остановилась. Дэнни высунулся из окна и оценил расстояние.

– Давай выйдем.

Я тоже посмотрела вниз. До земли было по крайней мере три метра, под нами высокое мягкое снежное одеяло.

– Ты точно чокнутый! – простонала я.

– Пошли уже, – настаивал он. – У меня нет совсем никакого желания попадаться в руки полиции. Иначе они меня заберут, я тебе гарантирую, – он раскачался ногами из окна и повернулся ко мне ещё раз. – Просто прыгай. Я тебя поймаю.

Не медля больше ни секунды, он прыгнул вниз, несмотря на ещё не зажившее ребро. Я покачала головой и тоже вылезла из окна, но не прыгнула просто, как он. Я схватилась руками за раму, сделала так, чтобы ноги раскачивались внизу, и, закрыв глаза, расцепила пальцы.

Дэнни, как обещал, поймал меня, ещё раз повернулся вокруг оси, чтобы самортизировать удар, и поставил меня на ноги. Потом взял меня за руку, и мы побежали вниз с горы, в том направлении, откуда приехала полиция. Они тупо уставятся, когда на станции увидят пустой вагончик. Эта мысль так развеселила меня, что я расхохоталась.

Дэнни тащил меня дальше. Несмотря на глубокий снег он без труда убежал бы от меня. Мы остановились только у подножия горы, чтобы, тяжело дыша, затеряться на пешеходной тропе среди других туристов; мы прогуливались с ними, словно ничего не произошло. Полиция, вероятно, сочла, что мы спрыгнули куда-нибудь в пропасть, потому что затем над горами часами кружили вертолёты, возможно, в поисках наших трупов.

– Прошло просто супер, – сказал Дэнни, светясь от удовольствия.

– Больше такого не повторится. С тобой всё в порядке? – спросила я его.

– Конечно, – ответил он. – Не хочу никогда становиться настолько больным, чтобы быть не в состоянии спрыгнуть с канатной дороги.

– Ты точно чокнутый! – снова констатировала я.

– Это именно то, что ты во мне любишь. Тогда ты решила в мою пользу поэтому. Потому что я другой и у меня есть темперамент. Тебе же не нравятся зануды. Ты хотела кого-то, с кем ты могла бы многое пережить, а не стоять у смертного одра и держать руку.

Рождество мы провели совершенно одни. Нам не хотелось семьи и празднования. Мы поехали к заправке, купили там готовую еду и съели её на парковке. Мы оглушили себя музыкой и не думали о семьях, которые счастливо все вместе сидели перед ёлками.