В один из вечеров с торжественным, как у епископа, выражением лица Оукли Торн, по привычке подергав себя за усы, объявил:

– Берни, почему бы нам не объявить охоту на бекаса?

Потом он продолжал, что понимает, что я не люблю этого, считаю, что это не требует большого мастерства, но всё же это нечто новое и оригинальное, и каждый должен попробовать хотя бы раз.

Я пытался возразить, что это глупый спорт, – наблюдать за тем, как человек выходит с мешком и фонарём в одной руке и свистит, чтобы привлечь внимание птицы светом и заставить её саму нырнуть в мешок. В конце концов я согласился один из вечеров посвятить охоте на бекаса, но не более того.

После этого гости начали громко спорить, кто же поймает больше всех бекасов. Вскоре вызвался наш кандидат. Всё обыгрывалось так естественно, что он предложил делать ставки на себя. Переписав все ставки, я пустил бумагу вокруг стола и попросил, чтобы каждый проверил, правильно ли я их записал.

На следующий день мы все были в напряжении. Бекас, конечно, не полетит в мешок на сигнал свистка или на свет фонаря, во всяком случае, у него не больше желания сделать это, чем у любой другой птицы. И мы боялись, что и наш кандидат догадается об этом. В течение дня нам несколько раз сообщали, что кандидат обсуждал бекасиную охоту со слугами и егерями. Но никто не выдал секрета шутки. Когда наш кандидат спросил негра-дворецкого, что тот думает об охоте на бекасов, тот ответил:

– Она хороша для тех, кому нравится.

Бобу Кейнсу выпало выводить кандидата, ставить его на место, показывать, как держать мешок и фонарь, как свистеть, чтобы подманить бекаса. Когда Боб вернулся, то заявил:

– Мистер Берни, я не хочу идти и выводить этого человека. Это может кончиться большими неприятностями.

Вот уже собрались загонщики, поднимая шум, который якобы вспугнёт бекасов. Мы слышали, как наш кандидат, крупный банкир, свистит, как ему было велено, чтобы привлечь внимание птиц к фонарю. Чем громче он свистел, тем громче мы смеялись. Вскоре некоторые уже катались по земле или закрывали рот кулаками, чтобы смех был не таким громогласным.

Никто так и не пошёл и не забрал кандидата, пока через долгое время он не вернулся сам. Одного взгляда на его лицо было достаточно, чтобы все мы прекратили смех.

– Это было чёрт знает что! – воскликнул он. – Что знает об этом…? – Он назвал почти столь же видного банкира, президента конкурирующей трастовой компании. И это было не всё, что он тогда сказал.

Список членов Клуба охоты на бекаса Хобкау включал в себя фамилии известных финансистов, промышленников, юристов, писателей, государственных деятелей. Но наш кандидат в тот вечер не прошёл квалификацию и не стал одним из нас.

Одной из причин, почему я создал свой второй дом в Южной Каролине, было желание матери, чтобы я не терял связь с землёй предков. Она просила меня постараться внести свой вклад в её возрождение и особенно «сделать что-нибудь для негров».

Я никогда не забывал о её просьбе и во всей своей деятельности на Юге постоянно пытался улучшить условия и как-то облегчить долю негритянского населения.