Ещё до того, как я стал председателем Военно-промышленного комитета, Федеральное бюро по разработкам полезных ископаемых попросило производителей материалов, остро необходимых для военных нужд, увеличить объёмы производства на существующих и открывать новые предприятия. Одной из компаний, к которой обращалось бюро, была «Техас галф сульфур», которой взамен пообещали обычные блага в виде первоочередных поставок строительных материалов и оборудования.

Однажды в коридоре здания в Вашингтоне, где располагался Военно-промышленный комитет, я встретил президента «Техас галф сульфура» Уолтера Олдрича. Я спросил у него, что привело его сюда. Олдрич ответил, что приехал разузнать об обещанных приоритетных заказах.

Поскольку я полностью отошёл от управления компанией, то впервые услышал, что на рассмотрении находится вопрос о присвоении статуса приоритетных заказам на оборудование, поступившим из Матагорды. Я сразу же проинформировал военного министра Ньютона Бейкера, что имею свои интересы в этой компании. Кроме того, я попросил своего одноклассника Дика Лидона, в то время занимавшего пост директора «Техас галф сульфур», настоять на том, чтобы компания не только продавала свою серу по себестоимости, но и чтобы эта себестоимость была не выше самых низких цен, предлагаемых конкурентами.

В конце концов все эти меры оказались ненужными, так как война закончилась за несколько месяцев до того, как компания приступила к производству.

После моего возвращения с мирной конференции в Париже я снова на какое-то время активно стал заниматься делами «Техас галф сульфур». Нужно было сделать немало для поправки дел в этой отрасли. Неожиданный конец военных действий привёл к тому, что две другие компании, добывавшие серу, – «Юнион» и «Фрипорт», – остались с сотнями тысяч тонн продукции, не нашедшей сбыта на рынке.

Кроме того, обострились отношения между тремя компаниями. «Юнион сульфур» подала в суд на «Фрипорт» за якобы имевшее место нарушение патентного права на метод Фраша. Иск был отклонён, так как срок действия патента истёк. Возможно, это избавило и нас от судебного преследования, ведь мы тоже использовали процесс Фраша.

Но представители компании «Юнион» ринулись на нас в атаку по другому поводу. Являясь владельцами земель, примыкавших к нашим, они предъявили нам иск, что якобы через наши шурфы мы добываем серу с их месторождения. Этот иск тоже был признан судом недействительным, но только после ряда неприятных моментов.

Один из держателей акций компании «Юнион», кстати, родственник Фраша, обвинил меня в том, что, являясь председателем Военно-промышленного комитета, я потребовал себе комиссионные в виде не менее тонны продукции за то, что дам разрешение допустить компанию «Юнион» к работе по правительственным контрактам. Утверждалось, что это ложное обвинение исходило якобы от самого Германа Фраша. Но на самом деле Фраш умер в 1914 г., ещё до начала Первой мировой войны. Я подчёркиваю это, чтобы обелить память о нём.

Рецессия начала 1920-х гг. привела к значительному сокращению продажи минералов и металлов во всём мире. Настоятельная необходимость иметь зарубежный рынок для того, чтобы поставлять туда накопленную продукцию, а также деятельность иностранных картелей побудили конгресс принять закон Уэбба – Померена