В те времена прозвище Высокий Джейк было знакомо каждому в Спрингфилде. У Джейка была дюжина мулатов и разваленная повозка. Вместе он их гордо называл «экспресс-сервисом» и по вызову водил к клиентам чистить их дома. К несчастью Джека, его племянница нанялась работницей к Линкольнам и, как обычно, спустя несколько дней служанка и хозяйка поссорились. Девушка швырнула свой фартук и ушла, громко хлопнув дверью. Как-то вечером Высокий Джейк водил своих мулатов на восьмую улицу и, зайдя к Линкольнам, сказал, что пришел за вещами своей племянницы. Миссис Линкольн пришла от этого в ярость и высказала ему все возможные оскорбления, а в конце еще и пригрозила убить, если тот осмелиться перейти порог его дома. Возмущенный Джейк тут же направился в офис Линкольна, потребовав от него, чтобы тот заставил жену извиниться. Молча послушав его рассказ, Линкольн с грустью ответил: «Я сожалею об услышанном, но, при всем уважении, позвольте спросить, не могли бы вы вынести несколько мгновений того, что я терплю каждый день в течение пятнадцати лет?» Разговор тут же закончился: Джейк выразил свое глубокое сочувствие Линкольну и даже попросил прощения за причиненное неудобство.

Но, несмотря на вышесказанное, миссис Линкольн все же продержалась с одной из домработниц более двух лет. Соседи с недоумением обсуждали эту сенсацию. Для всех это было загадкой. Хотя на самом деле у загадки было простое объяснение. С этой служанкой Линкольн заключил тайное соглашение: когда та впервые пришла, он позвал ее в сторону и дружелюбно рассказал обо всем, что ей надо было вынести, заранее извинившись за то, что ничем не сможет помочь. К тому же он обещал ей доплату в один доллар еженедельно, если та не будет обращать внимание на выходки хозяйки. Сцены продолжались как обычно, но, благодаря тайному сговору и денежной составляющей, Мария, так звали служанку, терпела. После каждой порции словестной брани в адрес служанки Линкольн звал ее в сторону и успокаивал, а заодно и напоминал об их соглашении, хлопая по плечу: «Продолжай в том же духе, Мария, ты все делаешь правильно, только оставайся рядом с ней».

Спустя пару лет Мария вышла замуж, и во время Гражданской войны ее муж оказался в числе солдат Гранта. После капитуляции генерала Ли она поспешила в Вашингтон, чтобы добиться скорейшего освобождения своего мужа от военной службы, поскольку не могла одна кормить детей. Линкольн был безумно рад встрече с ней: даже нашел свободную минуту, чтобы вспомнить старые добрые времена. Он хотел предложить ей остаться поужинать, но первая леди об этом и слышать не захотела, так что Марии просто отдали корзину с фруктами и немного денег на одежду, попросив прийти на следующий день для свидания с мужем. Но на следующий день служанка так и не появилась, поскольку в тот же вечер президент был убит.

Буйные истерики миссис Линкольн продолжались годами, все больше пробуждая ее ненависть и злость. Иногда она вела себя как настоящая душевнобольная. Про семью Тоддов было известно то, что у них замечались некие странности: а поскольку родители Мэри были кузенами, то вполне возможно, что эта странность была выражена у нее более ярко. Многие из ее знакомых, в том числе и личный врач, считали, что у Мэри начальная форма психического расстройства. Линкольн терпел все это «смирением Христа», но его друзья были не так «выносливы»: Херндон называл первую леди дикой кошкой и волчицей, Тернер Кинг — один из ближайших соратников Линкольна — считал ее неугомонной чертовкой и рассказывал, как на его глазах она раз за разом выгоняла Линкольна из дома. А Джон Хэй — секретарь президента в Вашингтоне — обзывал ее такими словами, печатать которые уже невозможно.