– Ты думал, я не узнаю своего Яшку? – желчно усмехнулся Борис.

– Хватит мне морочить голову. Выворачивайте карманы! – сурово проговорил старик.

– Ты убил ее, старик? – крикнул Борис, теряя самообладание.

Корнеев скрестил на худой груди свои длинные, жилистые руки.

– Я жду.

– Послушайте, – начал Коля, облизнув вмиг пересохшие губы. – Никому из нас не нужны эти… проблемы. Давайте просто все забудем об этом. Мы…

– Где твоя мать? Кого ты катаешь в коляске? – перебил его Борис, и Николай был готов вцепиться ему в глотку. Казалось, этот самоуверенный недоумок из кожи вон лез, чтобы усугубить и без того серьезный конфликт. И все усилия Николая нормализовать или хотя бы смягчить обстановку катились к черту.

На лице старика не дрогнул ни один мускул.

– Значит, собачья тема уже закрыта? Теперь моя родословная понадобилась? – ничего не выражающим голосом уточнил он и покосился на Бориса, рука которого медленно ползла во внутренний карман куртки. – Или тебя интересует манекен в коляске?

Николай вытер пот, заливающий глаза, и вдруг вздрогнул, будто напоровшись босой ногой на стекло.

Как он мог забыть о сестре?! И о Свете?!

Куда они делись?!!

– Покажи мне закон, который бы запрещал держать в собственном доме куклу в инвалидной коляске, – сказал старик, и его глаза сверкнули, как две колючие льдинки. – Хотя, чего это я? Не много ли чести оправдываться перед вами?

– Где… – начал было Борис, но Корнеев перебил его:

– Карманы!

Колени Алексея подогнулись, с его губ сорвался испуганный всхлип.

В ту же секунду в руке Бориса появился пистолет.

Глаза старика сузились, как у змеи.

– Агат! – не разжимая губ, процедил он, и громадная псина, рыча, с готовностью вскочила на ноги. – Убери оружие, парень. Ты и так зашел слишком далеко.

– Боря, не надо! – заскулил Алекс. Он сложил перед собой ладони, словно в мольбе.

– Карманы!! – взревел Корнеев.

Боря вскинул руку с пистолетом. Она сильно дрожала, и для надежности он обхватил рукоятку пальцами левой руки.

– Убери своих собак и дай нам уйти! – крикнул он, наводя пистолет на Корнеева.

Агат тут же разразился оглушительным лаем, и Борис вздрогнул. Раздался негромкий хлопок. Остальные псы, словно по команде, поднялись с травы, злобно уставившись на ребят.

На лице Корнеева появилась кровь, прочертив узенькую дорожку на щеке, но он даже не сдвинулся с места, будто ждал этого выстрела.

– Агат! – рявкнул он, и собака, словно распрямившаяся пружина, ринулась на Бориса.

Он закричал, стреляя в пса, но мгновенно был сбит с ног мощным пятидесятикилограммовым телом животного.

Собаки образовали вокруг ребят живой полукруг.

Николай, несколько мгновений простояв словно в трансе, наконец бросился на помощь к Борису. Парень орал благим матом, пытаясь отбиться от собаки ногами, но она вцепилась мертвой хваткой в его предплечье и трясла головой, словно собираясь вырвать кусок плоти.

– Колич!! Алекс, помогите! – хрипел Борис.

Николай схватил доску, валявшуюся рядом с лестницей. Замахнушись, он с силой ударил собаку по спине, и животное, взвизгнув, выпустило из пасти руку парня. Рыча, пес двинулся к Николаю, и тот выставил вперед доску, намереваясь защищаться до последнего. Казалось, собака уже намеревалась кинуться на него, как старик внезапно что-то крикнул, и пес нехотя остановился. Фыркая и ворча, он подбежал к хозяину, и Корнеев погладил питомца по лохматой голове.