Он был настолько ошеломлен происходящим, что даже не сразу ощутил боль, которая обжигающе-раскаленным свинцом растеклась по коже. Может, он спит?!

– Дельта! – скомандовал старик, и к Коле, рыча, громадными прыжками понеслась здоровенная псина с рыжей клочковатой шерстью.

– Нет! – закричал парень.

– Хальт! – вполголоса приказал Корнеев, когда собака уже была готова броситься на Николая. Пес остановился, словно столкнувшись с невидимой преградой. – Идите, – устало сказал старик, – пока вас не разорвали.

И они пошли. Собаки семенили рядом, не сводя с них глаз. Псы образовали коридор по обе стороны, прорваться сквозь который никто из подростков не рискнул.

Корнеев замыкал шествие.

Борис открыл сарай, и перепуганные куры, кудахча, заметались по дощатому полу, заляпанному грязно-серыми кляксами помета. Он повернулся к старику и угрюмо произнес:

– Тебя посадят, старый упырь. Мой отец своими руками порвет тебя на куски. Вместе с твоими собаками.

– Заходи, – велел Корнеев, и юноша, сплюнув, шагнул внутрь. Тут же раздался громкий треск, заглушивший вопль Бори, в воздух взметнулся столб пыли. Через мгновение пыль рассеялась, и перед потрясенными ребятами предстал широкий разлом в полу. Откуда-то снизу доносился стон Бориса.

– Нн-еееет, – заикаясь, забормотал Алекс, но старик, ни слова не говоря, с силой толкнул его. Потеряв равновесие, юноша наступил на торчащий обломок доски, который тут же с хрустом проломился. Истошно визжа, Алексей рухнул вниз.

– Теперь ты, – сказал старик, в упор глядя на ошарашенного Николая, который после столь показательной расправы был не в силах даже пошевелиться.

– Вы… что вы делаете? – наконец обрел он дар речи. – Что там внизу?!

– Прыгай!

– Нет!

– Мне выстрелить тебе во вторую ногу? – скривился Корнеев. – Или позвать собак? Выбор за тобой.

Николай со страхом посмотрел в зияющую дыру. Она буквально источала пронизывающие миазмы смерти, словно ему предстояло шагнуть в собственную могилу. Где-то из глубины подвала слышались стоны его приятелей.

– Если ты попросишь друзей, они встанут на ноги и прижмутся к стенке. Тогда при падении ты не покалечишь их. И себя, – прибавил старик. При этом в его глазах была беспросветная тоска, словно это ему предстояло шагнуть в дыру, а не Коле.

– Это какая-то ошибка, – убитым голосом проговорил юноша. – Зачем вы все это делаете? Где моя сестра?

– Не нужно было вам приходить сюда. Вы даже не представляете, во что вляпались. Простите, – выдохнул старик и, размахнувшись, ударил парня в лицо.

Жесткие костяшки пальцев расплющили губы Коли, и его рот наполнился кровью, горячей и соленой. Нелепо взмахнув руками, словно пытаясь в тщетной попытке удержаться за воздух, он упал. Больно ударившись лопаткой о выступающий обломок старой доски, Николай все же смог уцепиться пальцами за неровные края пола. Хватая ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба, попытался подтянуться. Раздался угрожающий треск – сломанные доски с трудом, но держали юношу.

Старик осторожно приблизился. По его окровавленной щеке стекла слеза, прочертив белую полоску.