— Привет, — сказал он.

— Привет. Ты заботился обо всем этом, пока меня не было?

— Были небольшие проблемы с поставщиками, но, думаю, мы всё уладили, — сказал Холден. После чего Бобби положила на его плечо широкую, сильную руку, тихонько тряхнула его, и сказала:

— Медотсек.

А потом потащила Наоми к лифту, прихватив для поддержки Алекса. Та выглядела раненой, истерзанной, стоящей на полпути к могиле. Но она увидела его и улыбнулась, и это упало на самое донышко его сердца.

Зазвучало предупреждение, обратный отсчет, и гравитация вернулась. Наоми закашлялась. Звук был влажный, болезненный, но медэксперт, казалось, ничуть не обеспокоился. Хреновые у машины были манеры.

— Ты как думаешь, нам нужен медик? — сказал Холден. — Может, мы заведем медика?

— Что, прямо сейчас? — спросила Наоми.

— Или позже. На твой день рождения. Как-нибудь, — слова выскакивали изо рта, не останавливаемые мозгом, и он не особенно заботился о том, чтобы их сдерживать. Наоми вернулась. Она была здесь. Огромный страх, который он до того старался не замечать, затопил его целиком и начал отступать.

Он подумал, что так и она чувствовала себя. На «Агате Кинг», и когда он отправился на станцию в медленной зоне. Когда он высадился на поверхность Илоса. Каждый раз, когда он думал, что защищает её от связанного с ним риска, он вот так же поступал с ней.

— Ух ты, — сказал он, — а я порой бываю тем ещё придурком.

Она открыла глаза — две яркие щёлки — и чуть улыбнулась.

— Я что-то пропустила?

— Вроде. Я просто отходил куда-то на минутку, и теперь я вернулся. И ты тоже, что очень, очень хорошо.

— Приятно быть дома.

— Но когда ты была… То есть, когда мы были… Короче, когда я торчал на Тихо, я говорил с Моникой. И с Фредом. В смысле, я рассказывал Фреду о тебе, о нас, и о том, что я имел право знать, и о том, что я думал обо всем этом. А Моника рассказала мне, почему я солгал, и есть ли какая-то сила в том, что она делает, и насколько этично и ответственно надо подходить к использованию этой силы. А я подумал…

Наоми сморщила лоб и жестом попросила его замолчать.

— Если ты пытаешься сказать, что у тебя была интрижка с Моникой Стюарт, пожалуй, сейчас не лучшее время.

— Что? Нет. Конечно, нет.

— Хорошо.

— Просто я много размышлял обо всём. И хочу сказать, что ты не обязана отчитываться мне, чем ты занималась и через что прошла, если только сама не захочешь. Мне действительно интересно, и я хочу знать. Но как бы то ни было, меня это касается, только если ты сама так решишь.

— Ладно, — сказала она и снова закрыла глаза.

Холден погладил её по руке. Костяшки были разбиты, а на запястье красовался синяк.

— Когда ты говоришь так: «ладно…»

— Я имею ввиду, что тоже скучала по тебе и рада, что вернулась. И ты не мог бы принести мне грушу зеленого чая или ещё чего?

— Да, конечно, — ответил Холден. — Сейчас.

— Не торопись, — сказала она. — Я могу просто немного вздремнуть.

Холден задержался у люка и оглянулся. Наоми провожала его взглядом. Глаза были уставшими, тело — измождённым, но она чуть улыбалась. Было видно, что она действительно рада вернуться.