А потом пришел Рори, мы взяли все для пикника, и Сэм отвез нас в Корридэйл. Мне давно очень хотелось туда поехать и все посмотреть. Там очень красиво, и день был тоже чудесный, ни одного облачка, и совсем без ветра, и, честное слово, было тепло. Дом майора маленький, но симпатичный, он расположен недалеко от старинного особняка, а поблизости есть еще несколько таких же домиков. Там растут высокие деревья, а вдали виден залив и холмы. Дом довольно старый, и в нем ужасно холодно, но Оскар зажег огонь в камине, и все выглядело даже уютно. Там есть две спальни, и та, где буду жить я, немного темновата, но Элфрида говорит, что она станет лучше после ремонта. Сэм предложил много хороших идей, и, когда дом переделают, он будет, как игрушка. Элфрида говорит, что в Корридэйле есть и другие дети, в семье Кауперов, которые живут поблизости на ферме, и что они учатся в школе в Кригане, так что я смогу по утрам ездить туда вместе с ними.
Мы вернулись с Сэмом, высадили Рори у дома священника и потом приехали домой. Кэрри приготовила тортилью, такое огромное блюдо. Туда входит картошка, лук-порей, яйца, бекон и еще много чего. Пока она готовила тортилью, я закончила накрывать стол для рождественского обеда, поставила свечи в подсвечниках, крекеры и конфеты и свернула салфетки. Посередине стоит ваза с остролистом, и все выглядит так празднично, а когда мы зажжем свечи, то будет совсем здорово, как на рождественской открытке. Кэрри сказала, что нам не хватает только бобового короля.
После тортильи мы собираемся играть в карты, чтобы скоротать долгий вечер, а потом пойдем на полночную службу в церковь, все, кроме Оскара, который говорит, что ему не хочется.
Не знаю, сколько времени пройдет до переезда в Корридэйл, ведь там много чего надо сделать. Мне бы хотелось перебраться туда к лету, но Элфрида говорит «поживем — увидим». А пока мне и здесь хорошо. И Сэм собирается к нам переехать, он будет жильцом, пока все окончательно не устроится.
Не могу поверить, что один день можно быть такой несчастной и печальной, а на другой стать самой счастливой на свете. В следующий раз, когда я снова буду писать в дневнике, уже наступит Рождество.
С трудом удерживая веером огромное количество карт, Элфрида пыталась решить, что можно сбросить. У нее уже не было двоек и троек, и она мучилась, не зная, есть ли у Кэрри на руках пара, и если есть, то пара чего? Сброшенных карт было уже очень много, игра приближалась к концу, и если Кэрри сейчас покроет, то они с Сэмом проиграют.
— Ну, давай, Элфрида, ходи, — сказал Оскар, утомленный долгим ожиданием. — Прояви мужество. Сбрось то, что тебе не нужно.
С тайным вздохом Элфрида сбросила восьмерку червей и с замиранием сердца ожидала услышать торжествующий вопль Кэрри и увидеть, как она молниеносно выкладывает свои козыри. Однако та покачала головой.
— Если бы не надо было идти в церковь, я бы опрокинула еще стаканчик шерри, — призналась Элфрида.
Было уже десять минут двенадцатого, и карты сдали в последний раз. Сэм и Элфрида выигрывали, однако все еще могло измениться. Элфрида уже давно не играла в самбу. Когда был жив Джимбо, они иногда коротали вечер с парой друзей, но она уже позабыла некоторые правила, а нужные приемы и уловки вспоминались лишь в процессе игры. Оскар и Сэм были старыми бойцами и досконально знали все нюансы, а Кэрри и Люси — новичками. Кэрри быстро усвоила правила, а Люси играла в паре с Сэмом, который терпеливо все ей объяснял и к концу первого захода даже позволил самой выбирать, какие карты сбросить.