Друг умер, а песня хотя бы немного смиряет его боль. Но петь триста лет не сможет никто.

А боль – она не утихает.

Алаис застонала, поднесла руки к вискам… казалось, голова сейчас взорвется от полученных знаний. И Ирион это понял.

Змеиные глаза снова встретились с человеческими.

Картинки? Образы? Ощущения?

«Приходи…

Приводи…

Я подожду…»

Он подождет здесь, на дне, под Замком. Теперь он знает, сколько ему ждать и чего, теперь уже не страшно. Пара лет, даже чуть меньше, такие мелочи…

Для того, кто ждал столетия и мучился от одиночества – пустяки. А пока…

Ирион медленно распрямился. Вода стекала с гибкого змеиного тела, водоворот отступал прочь, и Алаис ощутила, как ее поднимает – и несет вверх.

К людям.

К выходу.

Все молча смотрели на провал.

Убегать?

А куда? И будет ли смысл? Все равно всех накроет, а так… хоть знать, от чего помер.

– Развяжите! – дернулся Луис.

Эттан перехватил кинжалом веревки, которые так тщательно завязывал пару минут назад, сунул клинок сыну. Глупо?

Но в этот миг они стояли плечо к плечу. И неважно, что против них доисторическая гадина! Они – вместе. Медленно, перекашиваясь на один бок, подошел Мирт, подтянулся Атрей, Тимар…

Солдаты разумно не лезли вперед, понимая, что им и одного взмаха хвоста хватит. Но…

В проеме показалось нечто громадное…

Змей лично пролезать и не пытался. Хоть и строили с запасом, но Ирион с тех пор изрядно подрос на человеческой кровушке. И пролезть мог, только изрядно разнеся фундамент. А этого не хотела уже Алаис.

А потому…

Мелькнули змеиные кольца в синей чешуе, а потом из провала начала подниматься женщина.

Алаис Карнавон.

Целая и даже не особенно вымокшая…

Сейчас удержать Луиса не смог бы никто.

Ирион?

Плевать на Ириона!

Мужчина бросился вперед, подхватил жену на руки и так крепко прижал к себе, что она даже пискнуть не смогла. Куда уж там! Весь воздух выбило!

По деликатности Ирион мог бы дать сто очков вперед Луису Даверту.

Змеиное тело мелькнуло еще раз – и ушло на глубину. Шум стих, медленно повернулась обратно плита.

И только тогда люди отмерли, бросились вперед, заговорили, затормошили… Алаис терпела минут пять, молча, не отвечая никому (а как тут ответишь?), а потом рявкнула от души:

– Молчать!

Получилось очень убедительно. Герцоги замолчали, и Алаис подняла руки успокаивающим жестом.

– Господа, все закончилось. Ирион не возражает против нашего присутствия, коронацию обговорим потом, позднее, а сейчас предлагаю покинуть подземелье. Никто не против?

Против оказались все. Даже солдаты. Ибо был реальный шанс помереть от любопытства, не успев вернуться. А потому…

– Алекс… Алаис, – поправился Эттан на правах самого хищного и наглого, – давай сейчас в двух словах, а наверху уже обговорим все подробно. Что с Дарю?

– Мертв. Водоворот свое не отпускает. Меня спасла Маритани… сама, правда, ушла.

– Как? – искренне удивился Мирт. – Она же богиня?

– Даже у богов силы не беспредельны. Она не насовсем, она еще вернется, но это – потом, позднее. Десять лет? Двадцать лет? Не знаю. Но сейчас я ей благодарна.

Луис зарылся лицом в волосы жены. И поэтому его голос прозвучал несколько глухо: