И та, недовольно топая, все же покинула дом первой.

24

Багажник закрылся с трудом. Маленький отцовский хетчбэк Ромыча вряд ли когда-то предполагал, что в него загрузят подобного железного монстра, и оттого активно сопротивлялся. Пришлось убирать в салон набор с инструментами, а также сложить на заднее сиденье подножки от коляски, но зато так все влезло.

Я с облегчением выдохнула, когда сестра со своим другом наконец смогли закрыть крышку багажника и забрались в салон.

– Спасибо, что поверила мне, – сказала я, тронув Софью за плечо.

– Я не поверила, – ответила она, пристегиваясь, и метнула взгляд в своего спутника. – Это все он.

Ромыч, надо признаться, с трудом умещался на водительском сиденье. Автомобиль не был рассчитан и на него: парень отодвинул сиденье назад на максимум, но, несмотря на это, его острые коленки практически упирались в руль. Он поправил висящую над приборной панелью пластмассовую фигурку скелетика и завел мотор.

– Так, значит, ты выпускник? – поинтересовалась я.

– Да, в этом году оканчиваю, – тронувшись с места, ответил он. – Остался школьный бал, экзамены и выпускной – в середине лета.

– А потом? – Я перехватила его взгляд в зеркале заднего вида.

– В наш технический за высшим.

– Ясно. Не хочешь куда потеплее? Или в столицу, где больше возможностей?

Он посмотрел на Софью: вот где крылся ответ. Неужели у них все серьезно?

– Даже не думал, – пожал плечами парень. – А ты? Сонька сказала, ты в этом году тоже оканчиваешь.

– Да, дома, дистанционно.

– А как же экзамены?

– Еще не решила, – призналась я. Если честно, эти вопросы били по больному. – Если захочу, могу просто взять справку об окончании. А если надумаю поступать куда-то, придется сдавать экзамены вместе со всеми.

– Если нужно будет подбросить до школы, обращайся, – подмигнул он.

– Спасибо. – Я откинулась на сиденье и обняла себя руками.

– Ты думала, какие еще могут быть причины у твоей амнезии? – обернулась ко мне Софья. – Я вообще не представляю, каково это – проснуться и не помнить того, что было вчера.

– Не знаю. – Я уставилась в окно. – Однажды я читала, что мозг может избавлять нас от травмирующих воспоминаний таким способом. То, что мы не помним, не причиняет нам боль. Может, я забыла о смерти Мики, чтобы не страдать?

– Он был твоим парнем? – поинтересовался Ромыч.

– Ром! – одернула его Софья.

– А что? – уставился он на нее.

– И да, и нет. – Мика был для меня всем миром. Он был моим воздухом, моим ласковым солнцем, моей причиной просыпаться каждое утро и причиной жить. – Он был моим лучшим другом. А вчера мы должны были идти на наше первое настоящее свидание – уже не как друзья.

– Вчера – это вчера?

– Это в понедельник, – ответила я и тряхнула головой. – Но вчера был четверг.

– Мрак, – сочувствующе заметила Софья и щелкнула языком. – Может, реально было разумнее дождаться возвращения доктора Литвиненко?

– Это еще кто? – спросил парень.

– Психиатр.

– Психотерапевт, – поправила я.

– А что, есть разница? – нахмурился Ромыч.

Похоже, он был парнем веселым, но не слишком любознательным.

– Вообще-то да, – ответила я. – Но применительно к моему случаю это неважно. Думаю, он бы занялся мной вплотную.