Мы садимся за дальний столик, и Оливия заводит разговор о том, как они в прошлом году с классом ездили на озеро и какой потрясающий вид открывается с какой-то там вышки. Я не отвожу глаз от компании, поэтому она толкает меня локтем:

– Не смотри на них. Будет хуже. Лучше, если они тебя не замечают.

– Кто они вообще? – спрашиваю я, переводя взгляд на тарелку с рагу.

– Бездельники.

– Богатенькие детки?

Оливия пожимает плечами.

– Некоторые из них. Но Кай – нет.

– Кто он, этот Кай? Хулиган?

– Спортсмен. – Она мешает ложкой чай.

– Он… дерзкий.

– Все от него без ума: девочки, учителя. Даже парни готовы ему беспрекословно подчиняться. – Оливия морщит нос. – Я так понимаю, за заслуги в спорте у нас прощается многое: и прогулы, и опоздания, и неуспеваемость.

– Это его девушка? – интересуюсь я, бросая взгляд на сидящую у него на коленях брюнетку, которой он поглаживает бедро.

– Ей бы хотелось этого, – тихо отвечает она. – Но Кай не такой. Ему нужны все девушки сразу. Хочет – позовет ее, хочет – оттолкнет. Из-за этого Эмилия и злится.

– Эмилия… – произношу я, ковыряясь ложкой в тарелке с остывшим рагу.

– Не думай о них.

Мне, может, и не хочется думать, но я вижу, как моя соседка старается держаться от них подальше. Это вызывает у меня массу вопросов и догадок. Отсюда вытекает и закономерное желание защитить ее, и вопрос: как уберечься самой, если компания этих ребят действительно представляет какую-то опасность?

Уже на выходе из столовой, в общей толпе учеников, я слышу, как Эмилия, наклоняясь к уху Оливии, шепчет:

– А ты о чем написала сегодня, блаженная? О том, как молилась все лето?

Они с подругой смеются, а затем она кидает на меня презрительный взгляд. В нем явная угроза. «Знай свое место», – говорит он.

Я закусываю губу.

– Они не плохие, просто глупые, – грустно констатирует Оливия.

В ее печальной улыбке всепрощение, от которого на меня накатывает приступ тошноты.

– Я не обращаю внимания, и ты не обращай, – добавляет она.

И мы идем по коридору тихой, образцовой школы. Среди вежливых, спокойных и примерных учеников. Такие же примерные и сияющие.

Оливия улыбается, потому что давно приняла правила этой игры. А я… Я откровенно растерянна.

После уроков Оливия сопровождает меня на цокольный этаж, в библиотеку. Мне выдают комплект учебников, а она отправляется искать среди полок лучший экземпляр «Калевалы». Я расписываюсь в ведомости, поднимаю с тумбы книги, но что-то идет не так, и учебник литературы летит вниз – прямо мне под ноги.

– Ой…

Составляю книги обратно на тумбу, хочу наклониться, чтобы поднять упавший учебник, но вижу Кая, который уже подает мне его.

Я перехватываю его взгляд, направленный почему-то на мои губы.

– Привет, новенькая, – улыбается он.

А я почему-то вдруг забываю, как пользоваться этими самыми губами и произносить хоть какие-нибудь слова. 17 3 апреля

– Что конкретно тебя интересует? – Эти слова дались мне нелегко.

– Ну… Ты же была ее лучшей подругой, так? – Мика подошел к могиле и положил ладонь на холодный надгробный камень. – Что заставило ее пойти в этот лес?

Я скользнула взглядом по грязным рукавам некогда модной куртки и медленно втянула носом сырой кладбищенский воздух.