– Все сложно. Есть причины, по которым я не могу рассказать об этом остальным. Никто не знает, что все в порядке. Когда я ощутила подвижность впервые, я никому не сказала, а потом… потом у меня были причины.

– Но почему? Какие могут быть причины? Я что-то ничего не понимаю.

– Никто не должен был знать.

– А почему ты не сказала мне? – Алекс придвинулся к экрану.

– Ты бы отвернулся от меня.

– Я?! Что такого может отвернуть меня от тебя?

– Есть кое-что.

Парень вздохнул.

– Ты ковыряешься в носу? Это я и так знаю. Отрываешь крылья бабочкам? О’кей, с этим тоже можно жить. Душишь хорошеньких котят? Отрываешь им усы, вырываешь когти?

– Оливия умерла по моей вине, – громко сказала я.

И между нами повисла тишина.

– Уверен, ты преувеличиваешь, – мотнул головой Алекс.

– Нисколько. И Мика тоже погиб по моей вине.

– Мика что?

И я пустилась в долгие и путаные объяснения, конца и края которым, кажется, не было. Алекс по мере моего рассказа бледнел, краснел, вздыхал, злился, впадал в смятение или падал в бездну шока и отчаяния.

– Его тело еще не нашли, – сказала я в конце и взглянула на часы. – Но скоро найдут. Теперь я знаю, что случилось на вышке и кто в этом виноват.

– Ты полагаешь, что получится все исправить? – тихо спросил друг.

– Если я сегодня усну и проснусь вчера, то есть в воскресенье, я расскажу все Мике, и ему не придется просить Кая о встрече. Понимаешь, он все время думал о ее смерти! Чувствовал, что есть какая-то причина, по которой она пошла в лес, и это не давало ему покоя. Мика все равно докопался бы до правды, ложь не утаишь. Просто он не думал, что эта правда может быть связана со мной. Я ужасно с ним поступила, Алекс. И с ним, и с Оливией. Я отвратительна. Наверное, ты тоже больше мне никогда не позвонишь и не захочешь видеть?

Алекс задумался, но ничего не ответил.

– Почему ты ему не рассказала? – спросил он тихо.

– Не нашла в себе сил. Боялась его потерять. – Я тряхнула головой. – Думала, что если буду молчать, если не стану его обманывать, то все забудется! Думала, что моя вина – лишь небольшая цена за наше счастье! Но конец лжи – это еще не правда. Нужно было открыться Мике и ответить за все. Он должен был знать, с кем имеет дело, а я должна была понести наказание, осознать, что наделала, и жить с этим дальше.

– Ты поступила жестоко, но тебе было всего шестнадцать.

– Самое время в полной мере нести ответственность за каждый свой поступок.

– Знаешь, чего я так и не понял? – задумчиво произнес друг.

Я облизнула пересохшие губы.

– Чего?

Он уставился куда-то в пол.

– Я все пытаюсь примерить твою ситуацию на себя, и никак не получается. Что такого должно произойти со мной, чтобы я добровольно отказался от возможности быть здоровым? Что должно случиться, чтобы я променял свободу, солнце, ветер, воздух, возможность быть независимым, полноценным, мобильным на такое существование? – Парень покачал головой. – Я многое бы отдал за то, чтобы мои ноги ходили. За то, чтобы самому добраться до магазина или аптеки, чтобы сесть за руль машины без специального ручного управления, чтобы давить на педали, ехать куда вздумается, делать что захочется, гулять везде, путешествовать, бегать марафоны, общаться с другими людьми. Я хотел бы носить на руках любимую девушку, а не морскую свинку, и хотел бы быть для нее самым сильным, а не вот этой развалюхой, которая никому не нужна!