– Но я даже не знаю, как мне это удалось! Я все ещё не думаю, что я справилась своими силами, – сказала Готель.

– Ну, мы здесь, чтобы помочь вам разобраться в этом, – сообщила Марта.

– Почему ты так беспокоишься обо мне и Хейзел? – спросила Примроуз.

У Готель было такое чувство, что Примроуз даже не подозревает, насколько она больна:

– Потому что вы не были похожи на себя с тех пор, как мама напала на вас. Я беспокоюсь, что она причинила вам какой-то непоправимый вред.

– Мы просто устали, Готель. Я думаю, вы просто делаете из мухи слона.

– Прим, прошло уже несколько месяцев, а ты всё не поправляешься! – Готель вовсе не собиралась повышать голос, но иногда её раздражало такое легкомысленное поведение сестры.

– Мне кажется, ты слишком драматизируешь, Готель. Как обычно!

– Нет, Прим, Готель права. С нами происходит что-то ужасное. Я не хотела вас пугать, но думаю, нам лучше поскорее разобраться, чем мы больны.

– Неужели? Неужели ты думаешь, что всё так плохо? – спросила Примроуз.

Но прежде чем Хейзел успела ответить, раздался голос Марты:

– Не волнуйся, Примроуз, мы с сёстрами поможем вам. Я обещаю. Твоя мать прожила необычайно долгую жизнь. Где-то в глубине одной из её книг должен найтись ответ. Не сомневайся.

– Я так рада, что вы здесь, – обратилась Примроуз к странным сёстрам.

– Мы все рады, – подтвердила Готель.

– Это правда, – согласилась Хейзел.

– А теперь, может быть, мы откроем наши подарки до того, как вечер завершится? – спросила Готель, пытаясь разрядить обстановку. По правде говоря, она очень беспокоилась о сёстрах– особенно теперь, когда Хейзел признала, что что-то не так, но ей не хотелось волновать Примроуз ещё сильнее.

Она просто надеялась, что нежданные гостьи смогут помочь ей спасти Примроуз и Хейзел.

Люсинда и её сёстры ещё не спустились к завтраку, а сёстры Готель, как обычно, спали в своей комнате. Готель велела Якобу не беспокоить их и дать им поспать столько, сколько они пожелают. Накануне они все засиделись допоздна, открывая подарки. Но Готель проснулась рано. Она хотела поговорить с Якобом наедине, в тишине раннего утра, когда солнце ещё скрыто за горизонтом, но посветлевшая полоска неба уже говорит о скором рассвете.

Девушка нашла его в маленькой оранжерее, где он разговаривал с несколькими скелетами-рабочими о чём-то важном.

– Доброе утро, Якоб.

– Доброе утро, юная ведьма.

– Что здесь происходит? – спросила она, гадая, не случилось ли чего.

– Просто принимаю кое-какие меры безопасности.

– Якоб, могу я поговорить с вами наедине?

– Вы можете спокойно говорить в присутствии своих слуг, это безопасно.

– Я вижу, что вас беспокоят наши гости. Я хотела бы знать, почему.

– Да. Я собирался поговорить с вами об этом после того, как закончу здесь. Я думаю, будет лучше, если вы немедленно отошлёте этих сестёр. Ещё много лет назад ваша мать предвидела, что три ведьмы разрушат это место.

– Это могли быть я и мои сёстры, Якоб. Я сожгла рапунцели, и я убила нашу мать, почти уничтожив весь Мёртвый лес заодно. Я сама исполнила это пророчество.