– Я не оставлю тебя одну. – Уверяет Филипп.

– Но ты так ждал этого момента!

– Я дождусь твоего выпуска, – обещает он.

Слушая их, я будто сама снова оказываюсь на этом дне. Вспоминаю, каково это, барахтаться, цепляться за поверхность и каждый раз снова оказываться в этой вязкой жиже безысходности.

– Я постараюсь что-нибудь придумать. – Беру их обоих за руки. – Самое главное для вас сейчас – это думать об учебе. – Затем достаю из сумки всю наличность, какая есть, делю пополам и отдаю детям. – На обеды, на одежду, на что хватит.

– Ханна, не надо, – пытается отказаться брат.

– Всё нормально. – Улыбаюсь я, обнимая его.

– Держи. – Говорит Алекс, когда я возвращаюсь к машине. Он стоит возле водительской дверцы, протягивая мне стакан с крышечкой.

– Что это? – Интересуюсь я.

Беру. Стакан оказывается горячим.

– Кофе. – Отвечает мужчина. – Сходил, взял, пока ты общалась с ребятами.

– Спасибо, – бормочу я.

Состояние у меня сейчас такое, будто меня мешком с мукой огрели по голове.

– А они – симпатичные. – Говорит Алекс, открывая для меня дверцу. – Похожи на тебя.

Я сажусь внутрь, откидываюсь на спинку сидения, делаю глоток и закрываю глаза. Алекс обходит машину и садится рядом.

– Макс не очень-то их жалует. – Зачем-то признаюсь я этому сумасшедшему. – Они для него – то прошлое, из которого я вылезла, и о котором нам лучше не вспоминать.

– Хорошие детишки. – Говорит он, сделав глоток. – Что не так с твоим прошлым, что нужно вычеркивать его из жизни?

Кладет руку на мое колено, и я больше не делаю попыток ее убрать.

Мы молчим, и это молчание кажется очень естественным. Я смотрю на Алекса, и он больше не кажется мне таким уж чокнутым. В его взгляде сейчас плещутся спокойствие, нежность и тихая печаль. Я впервые вижу его таким… не знаю, понятным и простым, что ли.

– О чем ты мечтаешь, Ханна? – Спрашивает вдруг он, опираясь затылком на подголовник.

– Давно уже ни о чем. – Признаюсь я, запивая накатившие слезы горячим кофе. – А ты?

– О тебе.

Нет, он всё-таки тот самый чокнутый! Только немного притихший.

– Ну тебя, – отмахиваюсь я.

– А почему у вас нет детей, Ханна? – Снова прерывает молчание Алекс.

Я почти физически ощущаю, как эти слова виснут камнем на моей шее.

– Рано еще. – Мой голос скрипит.

– Кому? – Хрипло спрашивает он. – Ему или тебе?

Ответа у меня не находится. Я просто поворачиваюсь и долго смотрю мужчине в глаза. Мне удивительно тепло и спокойно. Алекс, кажется, не ждет ответа, он будто и так все понимает. Машина становится нашим тихим островком в бушующем море жизни.

– Кто ты такой, Алекс? – Шепчу я.

Мужчина берет мою руку, медленно подносит к губам и нежно целует.

– Может, я тот, кто тебе нужен?

У меня не получается сдержать улыбку. Может, он и полный псих, но мне определенно начинает нравиться его самоуверенность.

26

– Дорогая!

Заслышав голос мужа из гостиной, я вскакиваю со стула и бросаю взгляд в зеркало. У нас с Алексом сегодня не было ничего такого, мы даже не целовались, но я все равно ощущаю себя так, будто на мне светящимися чернилами написано о моем предательстве.

– Да, я здесь!