Возбуждение нахлынуло внезапно, как гроза в теплый летний день. Он лег на спину, усадив Иву сверху. Девушка охнула, запрокинув голову. Юноша продолжал двигаться, насаживая ее все глубже и глубже. Обхватил руками груди и крепко сжал их, словно пытаясь выдавить все содержимое наружу. Ива закричала от боли и открыла глаза.

— Юра, — только и смогла выговорить она, ужаснувшись. Лицо юноши было похоже на звериную морду. Глаза превратились в узкие щелки, нос сморщился, рот растянулся до такой степени, что губы, того и гляди, лопнут, из уголка их потекла слюна.

Ива судорожно слезла с него, подхватывая белье. Он приподнялся на локтях все с тем же кошмарным выражением на лице. Больше всего Иву пугал его разинутый рот, в таком виде он был похож на жабу, заприметившую комара. «Да он просто псих», — закралась ей мысль. Ива метнулась к двери. Заперто!

— Куда? — хрипло спросил Юра.

— Подальше от тебя, — бросила Ива. Внутри у нее все тряслось от ужаса. Она никогда не видела Тягушева в таком состоянии. — Сумасшедший придурок!

Юра закрыл рот, вытер тыльной стороной ладони слюну. Посмотрел на руку, затем на девушку.

— Тебе не понравилось?

— Перестань. Открой дверь, — девушка старалась придать своему голосу уверенность, но понимала, что едва ли это ей удается. Понимал это и Юра, насмешливо разглядывающий Иву. Глядя, как он рассматривает ее, Ива неожиданно подумала о животном, которое с минуты на минуту собираются заколоть. В глазах юноши плескался дикий голод и нестерпимое желание его утолить, причем немедленно.

Он встал и неторопливо приблизился к ней. Несмотря на полумрак в кабинке, Ива увидела, что на правой ноге юноши что-то прикреплено. Что-то продолговатое и темное…

— Скажи, Ива. Стала бы ты со мной трахаться, будь я бомжом?

Он наклонился, и в следующую секунду Ива обомлела от страха — в руках Юры появился нож. Скудного света, освещающего кабинку, хватило, чтобы разглядеть тусклое лезвие с зазубринами.

— Ну, чего молчишь? Представь, что я бомж. Обдристанный и вонючий, как солдатская портянка. А? Какие бы чувства я у тебя вызвал, очень мне интересно узнать.

Он приблизился вплотную к Иве и провел кончиком лезвия по шее, затем вниз по груди, с любовью обрисовывая каждый овал, затем опустился ниже и остановился в районе темнеющего треугольника волос.

У Ивы перехватило дыхание, ей было так страшно, что казалось, еще чуть-чуть — и она обмочится.

— Открой дверь! — выкрикнула она, на глаза навернулись слезы отчаяния. Господи, как отсюда выбраться?! Даже если она закричит, вряд ли кто придет ей на помощь — тут орут в каждой второй кабинке.

— Ты не ответила.

— Юра, пожалуйста, открой дверь, — стала умолять Ива. Она пыталась вглядеться в глаза юноши, узнать знакомые интонации в голосе, понять, в конце концов, что все это чертовски глупая и неудачная шутка. Но нет — на нее тупо глядели две бесформенные дыры на жутком лице. Стоящее перед ней существо не имело ничего общего с тем Юрой, которого она знала и по-своему любила.

— Ты знаешь, как выглядят отрезанные груди? Если еще полежат денек на солнышке? — буднично спросил он, медленно водя лезвием ножа по обнаженному телу девушки. — Они похожи на протухшую лазанью.