– Откуда такая уверенность? – вздернув узкий подбородок, она упирается ладонями в край стола, пытаясь выглядеть смелой. Ее выдает предательская дрожь, стоит мне снова приблизиться вплотную.
– Тебе самой интересно, чем все это закончится, – заявляю я, уничтожая все пути к отступлению. Подняв руку, осторожно дотрагиваюсь до женской щеки. Кожа теплая, нежная, бархатистая, как у ребенка. Я неторопливо веду пальцами вдоль заострившихся скул, наслаждаюсь ощущением и неожиданной покорностью застигнутой врасплох девушки. – Может быть, в итоге каждый из нас получит то, в чем нуждается больше всего, – большой палец замирает в опасной близости от ее губ. Гул пульсирующей в висках крови заглушает голос разума. Невозможно и дальше отрицать очевидное: Шерил Рэмси обладает необъяснимым влиянием не только на моего безумного брата. Даже если это всего лишь эгоистическое желание владеть тем, что Дилан считает своим, мне все равно хочется попробовать. Знаю, что могу отравиться, знаю, что рискую не только собой. Знаю, что после она возненавидит нас обоих. После, а не сейчас. Моя ладонь соскальзывает на тонкую шею, поглаживая пульсирующую ямочку на горле. Склонив голову, я почти касаюсь приоткрывшихся в возмущенном возгласе губ. Изумление в распахнутых глазах трансформируется в нечитаемое ледяное выражение.
– Я остро нуждаюсь в компенсации за моральный ущерб и нарушение личных границ, – яростно шипит Шерил, достаточно болезненно угодив коленом мне прямо в пах. – Могу добавить в список сексуальные домогательства.
– Нет, Шерил, это не то, что ты подумала, – согнувшись, сдавленно бормочу я и успеваю схватить за запястье, когда девушка собирается улизнуть, оставив меня наедине с растоптанным мужским достоинством.
– Отвали, или я вызову полицию прямо сейчас, – рявкает Шерил, отчаянно вырываясь.
– Подожди, давай договоримся, – миролюбиво прошу я, без особого труда удерживая хрупкую девушку. Шерил заносит свободную руку, и мое внимание слишком поздно привлекает зажатый в ее кулаке карандаш. Удар молниеносный, точный. Заостренный грифель легко рассекает кожу на кисти и впивается в плоть.
– Черт, Шерил, – хрипло рычу я, отпуская ее. Побледнев, девушка испуганно пятится назад, с ужасом наблюдая, как густые капли крови алыми ручьями стекают на пол. Горячая тупая боль обжигает поврежденную кисть и стремительно распространяется выше, захватывая всю конечность.
– Ты всегда такая дикая? Или только со мной? – вопрос пролетает мимо находящейся в полуобморочном состоянии девушки. Ни малейшей реакции. Только множащийся ужас в застывшем взгляде, сосредоточенном на торчащем из раны карандаше. Вспотев от боли, я вытаскиваю его резким движением и отбрасываю в сторону, зажимая здоровой ладонью вспоротую, и тщетно пытаясь остановить обильное кровотечение.
Голова плывет, алые ручьи превращаются в реки, образуя багровые озерца, медленно подбирающиеся к сброшенным во время потасовки листам рукописи. Шерил внезапно пробуждается от своей летаргии. В глазах появляется осознанное выражение. Решительно приблизившись, девушка отодвигает ногой страницы от расширяющейся лужи крови. Наклонившись, поднимает запачканные листы и несколько секунд завороженно смотрит на проступившие на бумаге темные пятна. А потом наконец-то вспоминает, что кто-то в этом помещении нуждается в неотложной помощи.