Сунуть шарик в ноздрю. И во вторую. Расплющить, растащить в стороны нос. «Макияж» не ахти какой, но на первое время сойдет.

Глянуть в зеркало. Поправить… Не очень, но от словесного портрета будет отличаться.

«Первый» напряженно наблюдал за манипуляциями своего «приятеля».

– Зачем вы это?

– Это… Да так, имидж меняю. На новый. В том, прошлом, на меня девушки внимания не обращали. А в этом, возможно, будут. Как я вам?

Повернуться, улыбнуться. Обаятельно.

– Урод какой-то.

Ну и ладно, что урод. Главное, что этот урод на того, прежнего «красавца» не похож, который полицейских разбросал. А в темноте сильно деталей не рассмотришь. Теперь только где-нибудь другую одежду раздобыть – с веревки бельевой снять или попросить у кого.

– Слышь, мужик, курточку не продашь? Дорого. Как зачем? Я в этой в стекловату влез, теперь чешусь весь, сил нет. Пятнашку дам.

Ну, за пятнашку пять таких курток можно прикупить. Да поновее.

– Смотри-ка, подошла. Как на меня сшита! Ну, спасибо тебе, дядя, за гардероб… А штаны не продашь? За десятку. Мои после простирнешь, и будут как новые. А мне к бабе теперь надо, что мне там чесаться? Вдруг она подумает, что я больной какой. И не даст…

Вот и славно. Можно сказать – махнулись. К обоюдной выгоде. Один денежки получил, которые как с неба упали, другой одежонку новую, не засвеченную. Теперь можно и ехать.

– Куда мы?

– Не куда, а от кого. От друзей ваших. Нам теперь здесь оставаться опасно, потому что патрули. Да и следок образовался. Может, они на него внимания не обратят, а может… Кто их знает. Береженого бог бережет.

– Вы нашли его?

– Никак нет.

– Да вы что?! Президент страны, он что, иголка в стогу сена? Его же каждый прохожий, каждый ребенок в лицо знает! Как можно его не найти? Что я «Верхнему» скажу?

– Мы ищем, мы разослали во все ближайшие Регионы усиленные патрули. Дали ориентировку.

– На кого? На Президента? Вы совсем рехнулись?

– Нет, мы чуть портрет поправили. И написали, что это злоумышленник, который, пользуясь схожестью с Президентом, обманывает граждан, сообщая что является его родным братом, входя тем в доверие.

– Что террористы?

– Никаких следов. Там, на месте, ни фрагментов, ни крови, ни обрывков одежды. Только куски спутникового телефона. Там вообще ничего не понять.

– Но «Хозяин» говорил! Это был он!

– Возможно, не оттуда.

– А откуда? Из телефонной будки?

Всё это очень странно. Непонятно. Хрень какая-то.

– Я на доклад к «Верхнему».

Высоко сидит «Верхний», далеко глядит.

– Что у тебя?

– Ищем.

– Это не ответ. Если не найдёте в ближайшее время, то придется объяснять его отсутствие народу.

– Как?

– Не знаю как! Пусть об этом голова болит у пресс-службы. Придется его в больницу закладывать, аппендицит вырезать или еще что-нибудь. Или в отпуск отправлять на Чукотку!

– Почему на Чукотку?

– Потому, что там нет никого, с кем он случайно встретиться может. На сотни километров. Скажем, что он на белых медведей охотится.

– Они в Красную книгу занесены.

– Значит, на бурых, которых специально для него туда завезли. Или на песцов. Короче, возжелал вдруг одиночества. Устал от кремлевской суеты. И улетел… Но обещал вернуться… Еще недельку, ну полторы потянем. Но потом… Потом найти его надо. Хоть из-под земли вынуть. Хоть с того света выдернуть!