— Ну что ж, теперь пойдем переговорим с боссом, последнее слово в этом вопросе за ним.

У меня душа ушла в пятки. Итак, нам предстояло снова пускать в ход наше красноречие, а бог знает еще, что за тип этот «босс».

Босс оказался весьма суровым офицером небольшого роста. Сидя за своим письменным столом, он внимательно посмотрел на нас голубыми глазами. Предложил сесть.

— Well, что угодно этим господам? — обратился он строго к полковнику Льюису, глядя мне прямо в глаза.

— Да так, разные мелочи, — поспешил заверить Льюис и изложил вкратце цель нашего посещения.

Шеф терпеливо выслушал его, ни разу не шелохнувшись.

— Что же мы получим взамен? — спросил он бесстрастно.

— Well, — отвечал Льюис мягко, — мы надеемся, что экспедиция представит нам подробный отчет о том, как проявили себя снаряжение и провиант в таких трудных условиях.

Суровый офицер за столом откинулся всё так же бесстрастно на спинку стула, не сводя с меня глаз, и мне показалось, что я буквально иду ко дну в своем кожаном кресле, когда он холодно произнес:

— Я так и не вижу, чтобы они могли дать нам что-нибудь взамен.

В кабинете воцарилась тишина; полковник Льюис поправил воротничок. Мы не могли выдавить из себя ни единого слова.

— Но, — добавил вдруг шеф с ударением, и в его глазах мелькнул живой огонек, — смелость и пытливость тоже чего-нибудь да стоят. Полковник Льюис, выдайте им просимое!

В каком-то полусне я ехал на машине обратно в гостиницу, как вдруг Герман начал потихоньку ржать про себя.

— Ты спятил? — спросил я с испугом.

— Нет, — соврал он, не сморгнув, — просто я только что подсчитал, что в наш провиант входят шестьсот восемьдесят четыре банки ананасов — мое самое любимое блюдо!

Для того чтобы собрать вместе в одном определенном пункте на побережье Перу шесть человек и один плот с грузом, нужно сначала преодолеть тысячу препятствий, и притом, по возможности, одновременно. В нашем распоряжении было всего три месяца времени и ни одной волшебной лампы Аладдина.

Заручившись письмом в отделе внешних сношений, мы вылетели в Нью-Йорк, чтобы там встретиться с шефом комитета географических исследований военного департамента, профессором Колумбийского университета Бэре. Он нажал на нужные кнопки, в результате чего Герман по истечении некоторого времени получил полный набор ценной измерительной аппаратуры.

Затем мы вылетели обратно в Вашингтон, чтобы повидать адмирала Гловэра в Гидрографическом институте военно-морских сил. Старый добродушный морской лев вызвал всех своих офицеров, пред-ставил им Германа и меня и указал на карту Тихого океана на стене:

—Эти молодые люди хотят исправить наши карты морских течений. Помогите им!

Колёса продолжали вертеться, — английский полковник Лэмсден созвал конференцию в британской военной миссии, чтобы обсудить наши возможные затруднения и шансы на благополучный исход. Мы получили множество советов и ряд предметов английского военного снаряжения, специально доставленных самолетом из Англии для испытания на плоту. Британский санитарный офицер особенно рьяно пропагандировал таинственный «антиакулин». Достаточно посыпать на поверхность моря несколько щепоток этого порошка, уверял он, и самая назойливая акула моментально улетучится.