Поев и как следует отдохнув, мы занялись разбором отсыревшего радиооборудования. Торстейну и Кнюту нужно было спешить появиться в эфире прежде, чем радиолюбитель из Раротонги передаст всему свету печальную весть о нашей кончине.
Большая часть аппаратуры уже лежала на берегу. Бенгт отправился на риф, где еще купался в воде какой-то ящик. Мы видели, как он высоко подпрыгнул в воздух, дотронувшись до крышки, — значит, ящик и в самом деле принадлежит к комплекту радиостанции! Радисты занялись сборкой и разборкой своей аппаратуры, а мы тем временем разбили лагерь.
Притащив с рифа тяжелый промокший парус, мы растянули его в виде крыши между двумя пальмами с подветренной стороны острова на краю обращенной к лагуне поляны. Волны выкинули на берег бамбуковые жерди с плота; из них мы сделали колья. Стены нашего импровизированного жилья образовал густой кустарник, насыщавший воздух чудесным ароматом своих цветов; вход был обращен к лагуне. Мы чувствовали себя превосходно. С шутками и смехом настелили себе постель из зеленых пальмовых листьев, предварительно очистив площадку от торчавших веток коралла. Еще до наступления ночи у нас было готово очень уютное гнездышко, на потолке которого виднелась большая бородатая физиономия доброго старого Кон-Тики. Он уже не выгибал грудь под напором восточного ветра, а лежал неподвижно на спине, вперив взор в звездное небо над Полинезией.
Кругом на кустах висели мокрые флаги и спальные мешки; весь песок был усеян разложенным для просушки имуществом членов экипажа. Еще денек, и всё отлично просушится, радистам тоже пришлось сдаться в ожидании следующего дня, чтобы дать солнышку как следует прогреть внутренности аппаратуры. Стащив с кустов спальные мешки;, мы улеглись спать, оживленно споря, чей мешок суше. Победителем вышел Бенгт: его мешок не хлюпал, когда владелец поворачивался с боку на бок.
Проснувшись наутро с восходом солнца, мы обнаружили, что потолок прогнулся под тяжестью кристально чистой дождевой воды. Бенгт аккуратно собрал ее и отправился к берегу. Там он принялся строить запруды и вылавливать причудливых рыб для нашего завтрака.
Герман жаловался в это утро на боли в спине и затылке — напоминание о приключении в Лиме, а Эрик вдруг обрел свой забытый ревматизм. Вообще-то мы отделались удивительно благополучно: за всё время плавания только несколько ушибов и царапин, если не считать Бенгта, который получил легкое сотрясение мозга, когда его ударило по черепу обломком мачты. Сам я, правда, являл собой довольно оригинальное зрелище, весь разукрашенный синяками — следами моего объятия со штагом.
Как бы то ни было, состояние здоровья не помешало никому искупаться перед завтраком в прозрачной лагуне. Дальше от берега переваливший через наш островок пассат покрывал ее поверхность темной рябью; чуть виднелись голубые островки вдоль восточной части рифа. А на самом берегу пассат с тихим шелестом трепал смотрящиеся в зеркальную гладь пальмовые кроны. Горько-соленая вода была такой чистой, что мы невольно поджимали ноги, стараясь не задеть кораллы и ярких рыб, хотя они и находились на глубине трех метров под нами. Мы с наслаждением плескались над сказочным подводным миром. Прохладная вода приятно освежала, сверху пригревал просушенный солнцем воздух... Однако надо было спешить на берег: Раротонга ждала нашего появления в эфире.