Именно поэтому данный образчик литературы я решил в свою зарождающуюся библиотеку ни в коем случае не включать, иначе вывих мозгов гарантирован. Листы за своей бесполезностью отправились в кучу мусора у двери. Обложку из кожи я хотел было отправить туда же и уже было замахнулся для броска, когда заметил на ее внутренней стороне множество непонятных черных закорючек и символов.

Понять, что это не что иное, как текст, много труда не составило. Скорей всего предмет неопознан, поэтому буквы складываются в непонятные кракозябры. Данная находка настолько меня заинтересовала, что я наплевал на приведение в порядок личной комнаты и, закинув мешок на плечо, двинулся к выходу, не забыв свистнуть прикорнувшему было Тирану.

В спешке распродавшись, я расспросил собравшегося уже закрывать лавку торговца и, следуя его указаниям, вскоре оказался у дома местного писца, картографа и «опознавателя» в одном лице.

Этой уникальной личностью оказался тщедушный старичок, который, несмотря на жаркую погоду, по самый нос закутался в невообразимое количество одежды, сделав себя похожим на пузатый кочан капусты.

На язык просилась фраза «а не жарко ли тебе, старче?», но вслух я произнес совсем другое:

– Добрый вечер, уважаемый.

– И тебе не хворать, любезнейший, – несколько сварливо отозвался старичок. – Чем могу помочь, Росгард? Я уж вечерять собрался, но ради такого человека не грех и обождать. Аль переночевать негде? Так то дело поправимое, чего уж!

О! Заработанная тяжким трудом репутация начала приносить свои первые плоды! Меня уже узнают в лицо.

Ну да – только сейчас пришло в голову, что когда распродался у торговца, то выручил гораздо больше денег, чем ожидалось. Все верно. Чем выше репутация, тем дороже продаешь и тем дешевле покупаешь.

А сварливость в голосе старичка – так, видать, натура у него такая. Не со зла он, а по привычке.

– Благодарствую за заботу, – лучезарно улыбнулся я. – От всего сердца! Но мне бы подробнейшую карту окрестностей купить, уважаемый. Не найдется ли?

– Тю! Как не найтись? Тебе волшебную да заговоренную, аль обычная сойдет?

– И обычная сойдет, – кивнул я. – Лишь бы точная.

– У меня все карты точные, – отрезал старик. – Не заплутаешь! Вот, держи, сынок. Пять серебрушек с тебя. По сути, меньше семи монет за такую карту не возьму, но для тебя… так уж и быть!

– Вот спасибо вам! Не забуду доброту вашу, – вежливо поклонился я и достал из кармана сложенную книжную обложку. – Мне бы еще вещицу одну опознать…

– Ну-ка, глянем, – близоруко щурясь, поощрил меня старичок писарь.

Принял у меня обложку, осторожно развернул ее и, вглядевшись в непонятные символы, внезапно вздрогнул всем телом и тут же словно окаменел.

– Что?! – у меня из горла вырвался приглушенный вопль. – Да как так?!

– Кхм… – в голосе ожившего старичка заметно поубавилось доброжелательности. – Мне удалось опознать эту… вещь… добрый человек.

Твою мать! Он больше не называет меня по имени! «Добрый человек»! Хорошо хоть не чужеземцем обозвал!