Написав «на равных «вести диалог» с любой армией», я не ошибся и не противоречу написанному выше. РККА могла бы успешно воевать и с немецкой армией – это доказали дальнейшие события. Допустив неизбежные ошибки в первых боях, она в конце концов подобрала бы «ключик» и к войскам вермахта.

Смогла, но если бы встретила врага во всеоружии: приведя войска в боевую готовность и заняв места согласно Планам прикрытия. Смогла бы, но не в той ситуации, в которой она оказалась после 22 июня 1941 г., когда вся техника была выведена из дела (погибнув под бомбами, оставшись без топлива, застряв в образовавшихся многокилометровых пробках и т. п.), а ударные группировки немцев, смяв подобие линии фронта, буквально хлынули в глубь страны. Они нарушили коммуникации, систему управления и снабжения войск, на несколько дней превратив фронты в разрозненные части, в одиночку противостоящие грозному противнику.

РККА в западных округах превратилась в армию, состоящую практически только из пехотных соединений. А пехота успешно воевать против танков и авиации НЕ МОЖЕТ. Как бы ни были высоки боевые качества солдат, но та война была уже войной моторов. Поэтому воевать на равных мы стали только после насыщения войск боевой техникой в нужном количестве – в конце 1942 г.

Как могло случиться, что сильная армия была застигнута врасплох врагом, готовившимся к нападению практически не таясь (особенно в последние 3–4 мирные дня), остается загадкой по настоящее время.

Обвинения в этом только Сталина выглядят неубедительно – не мог этот искушенный в политических интригах и многоходовых комбинациях опытный лис попасться на уловку Гитлера. Даже опасаясь спровоцировать немцев, он не мог не понимать, что есть черта, за которой уже надо действовать без оглядки на реакцию противника, иначе будет поздно. Нет смысла осторожничать перед врагом, который двинул войска к твоим границам с твердым и практически нескрываемым намерением напасть. Тут надо срочно принимать меры к защите страны, а не политес соблюдать.

А почему никаких претензий нет к генералам? По крайней мере, на школьных уроках истории их не звучало. Во многих фильмах о войне показаны Тимошенко и Жуков, которые, видя нависшую над страной опасность, ничего не могут поделать, потому что Сталин не велит. Желваки играют на скулах, губы сжаты, лбы нахмурены – видно, что переживают очень. Они-то в отличие от Сталина все понимают…

Но если они все понимали, почему НИЧЕГО не сделали? Почему не приняли даже те меры, которые должны были снизить потери армии от внезапного массированного удара? Почему спали войска ПВО? А ведь они относились к средствам самообороны, и повышение их готовности не могло дать Германии даже формальный повод обвинить нас в подготовке агрессии.

Пытаясь разобраться в этом, я, конечно же, отдавал себе отчет, что не смогу ответить на главный вопрос: «Кто виноват?». Даже профессиональные историки, имеющие доступ к архивам, и те не могут дать на него однозначный ответ. Похоже, в России этот вопрос является самым популярным, да к тому же не имеющим ответа…