– Сильно сказано. Однако не забывайте о том, что у меня найдется с дюжину таких же свинарников, куда смогу я при случае смыться. Такой мощной организации, как военный департамент, ничего не стоит отправить меня хоть сейчас, через какие-то сорок восемь часов, в ту же Бирму или на Сицилию, если только я того пожелаю. У вас же – другая ситуация. Вам некуда деваться... Так и будете сидеть в своем хлеву, на глазах у всех. Надеюсь, имеющиеся у меня записи радиодонесений заставят вас взглянуть по-иному на кое-какие вещи. Это то, что я хотел бы вбить в вашу голову. И думаю, вы поняли меня.
Кенделл схватил новую сигарету и закурил. Дым повалил из его ноздрей. Он хотел было что-то сказать, но передумал и теперь молча взирал на генерала со смешанным чувством страха и ненависти.
Свенсон обнаружил, что избегает его взгляда. «Если желаешь заключить с этим человеком соглашение, то придерживайся соответствующей тональности в разговоре с ним», – подумал генерал и в следующее же мгновение увидел вдруг выход из создавшегося довольно-таки щекотливого положения. Нашел наконец ответ на мучивший его вопрос: каким образом смог бы он пойти на компромисс и избежать при этом особых потерь. Ответ, который, как казалось, напрашивался сам собой. И он лишь удивился тому, что ему еще раньше не пришла в голову подобная мысль. Уолтер Кенделл должен быть убран. Пусть и он разделит судьбу Эриха Райнемана. Как только дела в Буэнос-Айресе приблизятся к завершению, Кенделла постигнет неминуемо смерть.
И тогда все следы, ведущие от сомнительной операции к правительству Соединенных Штатов, будут раз и навсегда уничтожены.
Свенсон подумал вскользь, а не предусматривают ли проведение аналогичной, в общем-то весьма примитивной, акции и связанные с операцией лица в Берлине, и тут же усомнился в этом.
Он взглянул пристально на замызганного, усталого человека. Генерал Алан Свенсон больше не испытывал никаких опасений. Как и чувства вины.
Он солдат и выполняет свой долг. – Продолжим, мистер Кенделл. Я слушаю вас.
Предложения Кенделла по буэнос-айресской операции были четкими и толковыми. Свенсон поймал себя на том, что восхищается его чутьем, способностью предвидеть все возможные повороты в игре. Инстинктивно, словно дикий зверь, он заранее ощущает, где и что поджидает его. Сила этого человека в том, что он никому не доверяет. Это настоящее животное – хищное, скользкое и неуловимое.
Выдвигавшиеся немцами требования касались в основном трех следующих вещей: качества борта и карбонадо, объема поставок указанного материала и, наконец, обеспечения доставки их в целости и сохранности в Германию. Чертежи же своих гироскопов они намеревались предоставить противной стороне лишь после того, как получат надежные гарантии выполнения поставленных ими условий.
Кенделл высказал мнение, что оценкой качества алмазов займутся не один-два специалиста в данной области, а целая группа высококвалифицированных экспертов.
Итак, немцам потребуется команда от трех до пяти человек. С порученным им делом они справились бы меньше чем за неделю, но только при условии обеспечения их современнейшей аппаратурой. Так ему сообщили в нью-йоркском отделении «Кенинга». Аналогичную работу и за тот же примерно отрезок времени предстоит провести и другой стороне. А для этого необходимо заранее договориться с немцами о проверке доставленных из Пенемюнде чертежей гироскопов каким-нибудь физиком, специалистом по навигационным системам. Если нацистов, как и предполагал Кенделл, будут одолевать кое-какие сомнения, то чертежи станут поступать от них лишь отдельными партиями, поставляемыми поэтапно по мере приближения к завершению проводимой их экспертами работы по качественной оценке товара. Что же касается ученого, разбирающегося в гироскопах, то, несомненно, немцы примут все необходимые меры, чтобы тот только один мог ознакомиться со схемами и не имел при этом ни малейшей возможности сфотографировать их или хотя бы перерисовать до тех пор, пока специалисты по алмазам не закончат свое дело.