Само собой разумеется, что никто из этих людей не должен иметь ни малейшего понятия, где я нахожусь и что со мной происходит. Тебе необходимо помнить, что любой, даже малейший шум может привести меня в лапы большевиков.
Родная моя, я поступаю так, как велит мне долг, и не сомневаюсь, что ты вполне одобрила бы мое решение, если бы была со мной. В мыслях я всегда с тобой, и твоя любовь является для меня спасительным талисманом. Храни тебя Господь…
Сидней»>{681}.
Для успешного перехода границы Рейли был выдан советский паспорт на имя Николая Николаевича Штейнберга. Переход границы должен был происходить южнее Выборга через реку Сестру, через «окно», не прикрытое советскими пограничниками.
Перевод Рейли через советско-финскую границу поручили начальнику 13-й заставы Сестрорецкого погранотряда Тойво Вяхя, выдававшему себя за продажного пограничника. Вяхя и до этого по заданию ОГПУ неоднократно переводил через границу Захарченко-Шульц и Радкевича и пользовался их доверием. Вот как он описывает этот эпизод в своих воспоминаниях:
«На какой-то миг все умолкло, потом до боли заостренный слух уловил осторожные, почти бесшумные шаги человека к берегу и легкие, еле уловимые всплески воды…
У нашего берега течение образовало неширокую, метра в три промоину, в которой вода доходила до плеч среднего человека. Опасаясь, как бы этот господин не струсил, назад бы не повернул, а то, чего доброго, еще упадет и утонет, — я в одежде, скинув только шинель, бросился к нему навстречу, обнял его и затащил на наш берег. Хотя он и голенький был — завернутую в пальто одежду над головой держал, — но тяжелый, мускулистый, черт. Но ничего, осилил я и в душе радовался: «Мой ты теперь, мой!»>{682}
По сценарию ОГПУ, Вяхя должен был доставить Рейли до станции Парголово и посадить на первый утренний поезд до Ленинграда, в котором ехали два чекиста, выдававшие себя за членов «Треста». Само путешествие от реки Сестры до станции заняло около двух часов, на протяжении которых Рейли развлекал своего проводника анекдотами из советского быта и высмеивал состояние российских дорог. Пограничник настолько убедительно сыграл свою роль, что Рейли не заметил никакого подвоха и даже дал ему на прощание хорошие чаевые.
Последнее письмо Рейли своей жене Пепите, написанное им в Выборге 25 сентября 1925 г.
В Ленинграде, на квартире Щукина, Рейли познакомили с Владимиром Стырне[55], помощником начальника КРО ОГПУ, представившимся ему «оппозиционно настроенным рабочим, депутатом Моссовета». Стырне не преминул воспользоваться ситуацией и расспросил Рейли о тех эпизодах его жизни, которые были неизвестны ОГПУ. В этот же вечер Рейли, Якушев и еще один член «Треста», настоящий белогвардеец Мукалов-Михайлов, в отдельном купе международного вагона выехали в Москву. После того как его сомнения окончательно улеглись, Рейли вновь почувствовал уверенность в себе и стал охотно общаться со своими новыми знакомыми. Из отчета Якушева видно, что главной темой этого разговора был Савинков, которого Рейли без тени иронии критиковал за «полное неумение выбирать людей, женолюбие, неразборчивость в источниках денежных средств и колоссальную склонность к комфорту». Любовницу Савинкова, Деренталь, Рейли нелестно назвал «вонючей жидовкой с лоснящимся лицом, толстыми руками и ляжками». В этой нелестной характеристике просматривается явная аналогия с едким замечанием о любовнице генерала Пуля, сделанным им во время пребывания в ставке Деникина на Юге России.