– Но почему?!
– Это давняя история. Лет пятьдесят назад супруга герцога влюбилась в Эрионара, а потом и вовсе сбежала к нему. Решила, что быть любовницей Повелителя куда престижнее, чем женой обычного герцога. Правда, через пару месяцев вернулась к мужу, потому что оказалась беременной. Понятное дело, что это не мог быть ребенок Эрионара: у таких, как он, дети появляются только от истинных пар – виалле, как они их называют. Эриас беглянку принял, но обращаться с ней стал хуже, чем с рабыней. Запер в башне, посадил на хлеб и воду и всячески унижал. Говорят, бедняжка не выдержала мучений и умерла во время родов. Эриас рвал и метал. Он-то рассчитывал на наследника, потому и принял неверную, но и здесь жена его обставила. Родилась девчонка, да еще и вылитая мать! Он отправил дочь с глаз долой, но лет через десять успокоился, вернул, всячески обласкал. Она хоть и похожа на мать, а характером в него пошла: мстительная и злопамятная, настоящая гадюка.
– Вы ее знаете?
– Одно время присматривался, думал сосватать Мерильену. Мой младшенький хоть и оболтус полнейший, но такого наказания точно не заслужил! А эта девочка – Эовен – точно его вторая половинка. Ты молодец, что благословила их. Я сегодня пообщался с ней по-родственному: такая милая, вежливая, тихая – то, что нужно этому шалопаю!
– Айренир, – я повернулась к принцу, – а ты рассказал отцу то, что я говорила тебе про герцога?
– Еще не успел, – недовольно ответил тот.
– Чего я еще не знаю? – нахмурился Даггерт, прожигая нас тяжелым взглядом.
– В общем, ничего страшного не произошло, но все было очень странно.
Глава 18
Я рассказала всю историю почти с самого начала: как герцог заставил занять место его дочери, как маг уговорил выпить любовный напиток, как я прошла обряд обретения в Анторийском замке, как подслушала разговор и узнала о планах герцога, и как сбежала с верами…
Внезапно я замолчала на полуслове, ошеломленно глядя на короля, а потом хрипло выдохнула:
– Так вот почему он хотел, чтобы именно я подсыпала Эрионару кэрш! Повелитель должен был обезуметь от похоти, обратиться прямо на брачном ложе и разорвать свою виалле, то есть меня…
– Да-а-а, – протянул король, впечатленный не меньше моего, – отличная месть за поруганное достоинство. Убив свою виалле, дракон сошел бы с ума и не смог обратиться в асура. Его земли остались бы без защиты и стали лакомым куском для эльфов. Похоже, я недооценил нашего герцога. Он разыграл у меня под носом такую многоходовку, и я точно уверен, что нападение на Рох тоже связано с этим.
– Там не только герцог замешан, – задумчиво произнес Айренир, – орков поддерживали несколько эльфийских магов высшего уровня.
– Магистры? – король вскинул бровь.
– Причем сильнейшие. Думаю, здесь сам эльфийский король приложил свою руку. Боюсь, как бы нам не навязали новую войну, отец.
– Война? – невесело усмехнулся Даггерт. – Нет, сын мой, похоже, на этот раз Лирровельенор решил поймать рыбку чужими руками. Мы не можем даже выразить ноту протеста: присутствие магов официально не доказано, а в нападении участвовали только орки. Эльфы вне подозрений, нам нечего предъявить их королю. Единственное, что нам остается, это укреплять границы и усиливать форпосты. Но это мы уже обсудили на совете. Эльсамин, спасибо за информацию. Она может оказаться очень важной для нас, ведь от самочувствия Повелителя зависит и наша жизнь. А теперь идите, мне надо подумать.