– Я не хочу…

– Придется. Или я решу, что ты пыталась убить моего сына. Знаешь, что с тобой тогда будет? Покушение на жизнь наследника карается смертью. Даже брачный лист не спасет тебя от казни, и мне плевать, что ты последний сид. Сын мне дороже. Ты одна во всем мире, Эльсамин, все права на тебя принадлежат нашему роду, никто не встанет на твою защиту. Никто не захочет развязывать новую войну. Ни веры, ни асуры. Поэтому не упрямься и надень браслеты. Тогда я поверю, что Айрениру ничего не угрожает с твоей стороны.

Закусив губу, я медленно протянула дрожащую руку к шкатулке.

А что делать? Сопротивляться и быть обвиненной в попытке убийства наследника? Я даже не выберусь из этого подземелья! Остаётся только надеяться, что Даггерт не обманул, и эти браслеты оставят мне хоть какую-то связь с магическими потоками.

Холодный металл скользнул на запястья и тут же сжался, плотно обхватывая мои руки. Всего пара минут – и артефакты полностью слились с кожей, растворились в ауре, отрезав меня от внешней энергии Эретуса. Такое ощущение, будто я только что стояла среди буйства красок и звонких голосов, а затем в одно мгновение оказалась в сером «ничто», поглотившем эти краски и звуки.

Теперь я ощущала лишь тысячную долю той силы, что бурлила вокруг меня.

Захотелось расплакаться от досады, но я не собиралась показывать свою слабость. Если Даггерт хочет, то пусть думает, что приручил меня. Я сильная, но гибкая, как стальной прут: мою волю можно согнуть на время, но невозможно сломать. Я запомню этот момент, занесу его в свой чёрный список.

– Вот и все, не стоило так трястись, – с напускным весельем произнес король, возвращаясь на свое место. – А теперь будь хорошей девочкой и открой дверь. Наверняка твой муж переживает. Пора нам обсудить подробности вашей семейной жизни и будущего паломничества.

***

Дальнейшее было похоже на фарс.

Я едва успела отпрыгнуть от двери, как в кабинет ворвался Айренир. В его глазах клокотала ярость, грудь вздымалась, точно от быстрого бега, а плотно сжатые кулаки говорили о гневе. Охватив мою фигуру цепким взглядом, он бесцеремонно схватил меня за руку и процедил сквозь плотно сжатые зубы:

– Так вот как ты заботишься о моем благополучии!

– Не сейчас, – Даггерт поднял руку, делая предупреждающий жест, но принц не обратил на него ни малейшего внимания.

– Отец! Как ты мог?! – прошипел он, глядя в глаза королю.

– Ничего, ты мне еще спасибо скажешь, – проворчал тот, а потом повернулся ко мне и голосом, полным сладкой патоки, произнес:

– Иди к себе, девочка. Этот разговор не для твоих нежных ушек. И помни, о чем мы говорили.

– Нет, – Айренир вцепился мне в плечи и прижал к своей груди, – моя жена останется здесь. Это и ее касается!

– Глупец! – беззлобно бросил ему Даггерт, затем откинулся на спинку кресла и с видимой досадой добавил: – Сам же потом благодарить меня будешь.

– За что? Разве я просил тебя вмешиваться?

– Не будь дураком! Я понимаю, что девчонка прекрасна, как сарвейская роза. Эх, мне б пятьсот лет сбросить – я и сам бы не удержался, приударил за ней! Но она манипулирует тобой, а ты, простофиля, ничего не замечаешь. Или не хочешь замечать? Считай, что я сделал тебе одолжение. Благодаря этим милым аксессуарам твоя зазноба станет ласковой и податливой, как и положено хорошей эльфийской жене. А ты наконец-то исполнишь супружеский долг. Я вообще не понимаю, почему ты столько времени тянешь с этим.