Это было жалкое, но вместе с тем страшное зрелище. Я сжала руками свое лицо, пытаясь осмыслить происходящее. Неужели все настолько плохо, что на стены собираются отправить этих несчастных, многие из которых стоят на ногах только благодаря моему вмешательству? Но я не решилась задавать вопросы, наоборот, мне нужно было стать как можно незаметнее, чтобы выскользнуть из подземелья.

Я слышала, как начальник гарнизона отдаёт приказы своей маленькой армии, но практически ничего не понимала. Лишь следила за тем, чтоб меня не заметили. Прошмыгнула как мышка за спинами у солдат, подняла с пола оброненный кем-то темно-синий суконный плащ без гербов, закуталась, тщательно пряча лицо и волосы под широким капюшоном. Если кто и заметил мои передвижения, то ничего не сказал, тем более что сейчас всем было не до меня.

Рядом с капитаном собралось не меньше тридцати солдат, готовых променять лазарет на возможность снова взять в руки оружие. Я двигалась за их спинами, стараясь не привлекать внимания. Позади слышались стоны тех, кто не смог подняться.

Вот на одной ноте тоненько завыла какая-то женщина. Я искоса глянула на нее. Это была та самая, чьего мужа я исцелила первым. Она стояла на коленях прямо на грязных плитах пола и тихонько раскачивалась, закрыв рот обеими руками. Ее расширенные глаза были сухи, но из горла рвался настоящий звериный вой, и я поняла, что ее муж сейчас среди тех, кто решил до конца защищать крепость.

Следом за ней завыла еще одна, потом еще и еще… Они опускались на колени прямо там, где стояли, и этот страшный звук, который они издавали, точно демонический реквием поднимался над их головами темной удушливой волной.

Через несколько мгновений заплакал первый ребенок, так жалобно, что захотелось кинуться к нему и успокоить, заверить, что все будет хорошо, но я сама уже не верила, что это "хорошо" когда-нибудь наступит.

За ним заплакали и остальные дети, цепляясь за юбки воющих матерей. Нет, они не сошли с ума, они просто провожали на смерть своих мужей и отцов и готовились принять смерть сами, потому что все слышали, что сказал капитан, и никто не хотел стать жертвой захватчиков.

Я вспомнила, что читала про дроу: они не сдаются в плен. Темные эльфы умирают в бою.

Мое сердце разрывалось от боли: сид во мне страдал от того, что не может ничем помочь. Я больше не чувствовала присутствия светлой магии, ее словно отрезало гигантским непроницаемым барьером, зато темная сила бурлила вокруг меня, уже не прося, а требуя, чтобы ее использовали.

Капитан открыл портал, ведущий во двор крепости, и нас оглушило звуками канонады. Один за другим в сияющем овале исчезали идущие на смерть, сопровождаемые женским воем и детским плачем. Рах'Хайвен шел последним, но едва он шагнул к проходу, как я сорвалась с места и толкнула ничего не подозревающего капитана.

Дроу лишь покачнулся, но этого оказалось достаточно. Как камень, выпущенный из пращи, я пронеслась мимо него и буквально влетела в такой желанный портал. Всего мгновение – и вот уже я стою под серым зимним небом посреди крепостного двора, а вокруг меня разверзается ад.