А что до внешности, то мало ли, какими силами владеет странный шаман. Может, умение убегать от старости – из их числа.

Когда Атарбай взялся помогать с женской работой по приготовлению пищи, обе старухи переглянулись, но ничего не сказали вслух: действия лысого родича явно выдавали человека, знакомого с приготовлением пищи на большое число людей.

Кроме того, из его помощи явствовало, что он уже чтёт кош своим: никому из чужих, никакой мужчина бы в жизни не открыл таких деликатных навыков, как женская работа на кухне. Коих у мужчины-то и быть не должно, поскольку и взяться неоткуда.

_________

Мы с бабулями, перекидываясь словами, какое-то время вместе шинкуем овощи, нарезаем и подготавливаем мясо, чистим рыбу, промываем и замачиваем рис; в общем, готовимся «метнуть на стол» расширенный вариант праздничного меню. Случись вдруг необходимость. Из расчёта человек на сорок – пятьдесят, если не ошибаюсь.

За работой время летит незаметно, потому я, увлёкшись, чуть не пропускаю тот момент, когда с края лагеря возле нас появляется один из дежурящих там парней:

– Первые уже едут, – бросает он мне, – вести их сюда?

– Да, только сейчас за Алтынай схожу, – начинаю подниматься.

– Давайте я сам съезжу, я на коне, это быстрее будет, – бросает через плечо парень и убегает в сторону пасущихся коней, не дожидаясь от меня ответа.

_________

– Мир вашему дому, – звучит от входа в шатёр через некоторое время (потребовавшееся мне, чтоб удалить следы личного участия в кухонных работах и одеться подобающе).

Отзеркаливаю приветствие, встречая крепкого, высокого, сухого пуштуна лет за пятьдесят. Происходящего явно из горных кланов.

– Говоришь на пашто? – с соблюдением форм вежливости, спрашивает он у меня, располагаясь рядом со мной (после того, как принимает моё приглашение присоединяться).

– Волей Всевышнего, знаю ваш язык. Я Атарбай, говорю от имени рода дулат, – пользуюсь оговоренной с Алтынай формой знакомства. – Как мне обращаться к вам, уважаемый? И где остановились ваши спутники? Не нужно ли им чего-либо?

– Ахтар, – кивает старик, протягивая руку к пиалам с курагой и кишмишем. – Со мной здесь ещё двое наших, но они остались в городе, у родни. Благодарю за заботу. Что известно о вашем суде над одним из наших?

– Ждём, пока все соберутся. И на всякий случай: я – один из тех, что участвовал в стычке с вашими. На моих руках их кровь. – Сообщаю в лоб, чтоб не оставалось ни тени недомолвок.

– В моём роду чтят Пашто-Валлай, и я приехал на суд. – Тяжело роняет старик. – Будем разбираться вместе с вами. Пуштуны пришли сюда только слушать. Говорить мы будем потом, среди своих. Не здесь.

_________

Пуштуны, видимо, разных племён, родов и семей начали прибывать в лагерь Орды ближе к полудню. Тому, кто хоть чуть понимал в этом народе, было видно: первыми прибыли представители горных кланов, общим числом пять человек.

Каждый из прибывших был уже в возрасте. В лагерь Орды, положившись на законы гостеприимства, старики пашто приходили самостоятельно, где их сразу провожали к ханскому шатру (а там прибывших принимали в свои руки женщины-туркан, наделяя и едой, и питьём).