– Благодарю вас, Рауф-бей. Но у меня есть просьба.

– Какая?

– Будет ли среди янычар, направленных на «Кирлангич», вменяемый офицер, которого они будут беспрекословно слушаться? Иначе конфликтов с остальной командой не избежать.

– А-а-а, ты об этом… Не волнуйся, всех явных бузотеров на берегу оставили. А остальных предупредили, что за драки на борту церемониться с ними не будут. И в случае чего отделаться поркой они будут считать за счастье. Так что все будет тихо. Главное, чтобы твои люди их по старой памяти не задирали.

– Не будут. Лучше скажите, куда после Ватики пойдем? Мне ведь карты подобрать надо и маршрут проработать. Или это секрет?

– Не секрет. На Алжир.

– На Алжир?! Но зачем?!

– Напомнить тамошним отродьям иблиса, недостойным называться правоверными, что они тоже являются подданными нашего повелителя. А то совсем обнаглели, шакалы, и забыли, кто они такие. Ладно, возвращайся обратно на «Кирлангич». А у меня здесь еще дела остались…

По возвращению на «Кирлангич» Ивана сразу же обступила команда, расспрашивая о визите на флагман. Сообщение о «великой чести», оказанной им всем, вызвало возгласы недовольства. Но дальше слов дело не пошло – на борту было полно янычар, с подозрением поглядывающих на «новобранцев». Не было никаких сомнений, что если бы что-то пошло вразрез планам командующего эскадрой, то они бы не церемонились. Но Ивану удалось утихомирить страсти, сказав, что это не навсегда, а всего лишь на одну кампанию. После ее завершения кто захочет – может продолжить службу у султана. Кто не захочет – неволить не будут. А сейчас первое дело – подготовить раненых к отправке на флагман, чтобы показать их лекарю. А когда вернутся, будет проведена выплата оставшегося жалованья. С завтрашнего дня все начнут получать жалованье из казны повелителя правоверных. Услышав такое, все удивленно уставились на Ивана. Какое еще жалованье?! Ведь недавно получали! Один лишь боцман сразу смекнул, в чем дело, и быстро навел порядок, не дав разгореться ненужной дискуссии. Иван позвал его в свою каюту, надо было поговорить без свидетелей. Едва за ними закрылась дверь, как боцман озвучил свои догадки:

– Хасан-бей, вы хотите раздать деньги людям, чтобы эти медноголовые на них лапу не наложили?

– Да. Деньги, которые предназначались для оплаты груза, надо куда-то пристроить. Иначе все равно пропадут, если о них узнают. Ведь кто-нибудь рано или поздно обязательно проболтается. Так лучше сразу пустить их на выплату жалованья команде, а часть я приберегу для закупки провизии и для непредвиденных расходов, чем подарю этим цепным псам. Пока меня не было, как они себя вели?

– На удивление тихо! Ни у кого ничего не отобрали. И ничего не перевернули вверх дном. Так, просто заглянули по углам, и все.

– Их строго-настрого предупредили, что за конфликты на борту с остальной командой будут иметь неприятности. Вплоть до потери головы. И что-то мне подсказывает, Мехмед-бей, что на кораблях эскадры они находятся не просто так. К войне если это и имеет отношение, то в последнюю очередь.