— Вы сегодня не в духе, майор?
— Устал немного.
Оставляю Татьяну петь жениху дифирамбы. Извинившись, отхожу подальше под предлогом разговора по телефону, в беседку, оплетенную хмелем, которая стоит на углу коттеджа. У входной двери в дом два охранника с гарнитурой. У ворот еще двое, — вспоминаю я. Муратов поднимается к ним на крыльцо, обсуждает что-то.
Не доберёшься еще до нее слету! Как спасать, если пациент сопротивляется?
Кавказская пленница, блять…
С другой стороны беседки — женские голоса. Но говорящих не видно из-за густой листвы.
— Ленка, я тебе последний раз говорю, чтобы рот свой не открывала и к Муратову на глаза не попадалась! Свои комментарии оставь при себе.
Узнаю голос Ольги, той самой, по паспорту которой Настя ехала в поезде.
— Зачем она за него выходит?! Он мерзкий… — фыркает с ненавистью ее дочь. — Старый!
— Замолчи!! Ты глупая еще, маленькая… Не поймёшь!
— Я не маленькая. Мне за Настю противно!
— Так… вот деньги. Звони в такси, чеши домой. Насте и без твоих стенаний тошно. Брысь отсюда!
Ольга, стуча каблуками по брусчатке, уходит в дом следом за Настей.
Девчонка прячется за угол коттеджа, достаёт из рюкзака пачку сигарет. Вытаскивает одну и, зажав в зубах, раздраженно копается в рюкзаке.
Подхожу, щелкаю зажигалкой.
Вздрагивает с недоверием глядя мне в глаза.
— Зажигалку же ищешь.
Молча тыкается кончиком сигареты в пламя. Затягивается. Глубоко и профессионально. Мда. Нотации читать поздно…
— Спасибо.
— Пожалуйста, Лена. Помнишь меня?
— Помню.
— Сергей, — тяну ей руку.
Настороженно пожимает за пальцы.
— Лена, а Настя тебе кто?
— Тётя…
— Мхм… Ясно.
— Ну… Они с мамой не родные. Сводные. А Вам зачем?..
— Лен, помоги мне.
— В чём?
— Вытащи тихонечко сюда Настю.
— Зачем это?
— Я люблю её…
Распахивает удивлённо глаза, сигарета вываливается из приоткрытых губ. Тут же собирается и хмурит брови, оценивающе разглядывая меня.
— Вы поэтому её тогда искали?
— Да.
— Ну, а что Вы её тогда не заберёте от этого старого хрыча, если любите? — с претензией.
— Я пытаюсь. Помоги. Мне кажется, мы с тобой в одной команде.
— Это в какой?
— В Настиной.
— Хм… Позвать?
— Да, — сглатываю я. — Только не говори, что зову я, хорошо?
— Не знаю… — с сомнением. — А, ладно… Лучше уж Вы, чем он! Вы хотя бы молодой и красивый.
— Спасибо, — усмехаюсь я ее прямой простоте.
Оперевшись плечом на стену дома жду Настю. И пытаюсь придумать, что делать то, блять?! Силой же не вывести! А добровольно не пойдет.
Крючок у неё какой-то мутный. Так и не выяснил в чем соль. Всё шито-крыто… Конкурс. Полковник. Жених погибший… И всё там на фоне Муратов где-то…
Минут через десять из-за поворота выруливает Лена. Бледная, испуганная…
— Что случилось??
— Не пошла, — сглатывает она. — Сразу догадалась, что Вы…
— Ясно. А ты чего такая?…
— Вот… — тянет мне паспорт.
Забираю, открываю… Настин.
— Не понял?
— А я думала, у вас только умных берут, — ехидно. — Без паспорта же их не распишут. На камине лежали…
— Не распишут… — хлопаю им о ладонь. Отсрочка?
Ну, на отсутствие плана и отсрочка вариант.
— Ладно, спасибо. А теперь, беги, Форест, — вздыхаю я. — Сейчас кипиш начнётся.