– Ладно, четыреста! Вы режете меня без ножа-с!

– Ладно, шестьсот девяносто, – сдалась я, испугавшись, что несчастного хватит удар и я совсем не получу денег. – И золотые все пересчитаем.

– Ну хотя бы шестьсот, – всхлипнул тот. – И дай же на него глянуть-с, хоть одним глазком.

– Деньги отдашь тут же?

Он истерично закивал, отчего на макушке затопорщилась блестящая слипшаяся прядка.

Демон звучно завыл и так дернулся, что сумка со шлепком слетела на пол и укатилась к стене. Погуляй изумленно кашлянул.

В царящей тишине Страх неожиданно громко тявкнул, отчего и я, и Прохор вздрогнули.

– Хорошо, я сегодня уступчивая. Шестьсот пятьдесят, и сам снимай браслет с шеи болотного демона, – облизнув губы, быстро предложила я.

– Чего? – крякнул Погуляй.

Я наморщила лоб:

– Видишь, сумка шевелится и тявкает? Вон там и есть браслет.

– Внутри собачка-с? – с надеждой прошептал мужичишка.

– Некоторым образом… Там премилый зубастый кобелек с несговорчивым характером. Браслет на нем. Пришлось подстраховаться: у зверя-то украшение не отнимут. Хотя его прежний хозяин предупреждал, что бесу нельзя блестящие штуки вешать: он, как ворона, расставаться не хочет.

– Ага. – Поверенный не понял ровным счетом ничего. – А что случилось с прежним хозяином? – живо заинтересовался он, перебивая мои наигранные стенания.

Перед глазами тут же представилось окровавленное тело Степана Тусанина с торчащим из спины острым колом.

– Погиб.

– Ага… – Прохор нервно почесал гладко выбритый подбородок и после паузы осторожно спросил: – Его ведь не песик загрыз?

– Нет, – хохотнула я. – Не песик.

Страх Божий крутился юлой, выделывая невиданные фортели в темном душном нутре мешка. Сума скользила по полу, узелок шнура, затягивающего горловину, тихонечко и незаметно ослаблялся. Мы, захваченные азартом торга, сообразили, что пора улепетывать, только заслышав, как по полу царапнули острые тонкие коготки. Болотный демон выбрался из своей темницы. Стоя на четвереньках, он расправил крылья и буравил нас недобрым желтооким взглядом. Тусклый лучик, пробившись сквозь щелку между портьерами, ненароком скользнул по уникальному браслету и рассыпался по обшарпанным стенам слепящим сиянием.

– Эт-эт-это и есть ваш песик? – пролепетал Прохор, а в следующее мгновение мы вместе выскочили на крыльцо, громко хлопнув дверью. Следом за нами об нее ударился мягкий тявкающий комок.

– В жизни такого не видывал! – выдохнул Погуляй, обтирая испарину на лбу.

– Ага, перекрестись, как в детстве отец учил, – отозвалась я. В горнице что-то билось, падало и громыхало. – Кстати, это правда, что твой отец дьяконом был?

– Архиереем. – Прохор без сил рухнул на деревянное крылечко, я присела рядом. – Слушай, дам семьсот пятьдесят! Наплевать, что там с камнем, главное, сама браслет с этого монстра сними. А?

– Ну на такое предложение грех отказом ответить. Когда деньги отдашь?

– Сейчас.

Но вместе с разбитым вдребезги окном Страх вырвался на свободу и слепящей стрелой взмыл в красноватую закатную высь.

– Черт! – плюнула я раздраженно и проводила блестящую точку жалобным взглядом. – Теперь ловить придется… Похоже, обойдется тебе браслет в восемьсот золотых.