— Нет, доктор Лукас. Нет! — И вдруг его кулак с грохотом опустился на полированное дерево. — Может, молодым людям в Гарварде и удаются такие штучки, но здесь это не пройдет!

Он помолчал, потом вернулся к прежней теме и прежнему тону.

— После того как закончится ваш первый год работы с пациентами, на второй год вы перейдете уже в число сотрудников, если вы нам понравитесь. — Он бросил острый, как кинжал, взгляд в сторону Лукас. — Тогда вас прикрепят к какой-то лаборатории, где вы займетесь интересующей вас специфической темой.

За дверью конференц-зала резко зазвенел звонок. И тотчас, словно приказ командира, из громкоговорителя раздался женский голос.

— Шифр голубой. Двенадцатый этаж. Комната тридцать восемь.

— Не обращайте внимания. — Это были первые слова, которые произнесла секретарша, почти шепотом, но Логан их услышал.

Ларсен наклонился к ней.

— Это миссис Конрад.

Он поколебался, нахмурился, потом встал.

— Доктор Кразас, — сказал он, быстро направляясь к двери. — Надеюсь, это все?

— А кто такая миссис Конрад? — отважился спросить Логан несколько часов спустя.

Рич Левитт, старший сотрудник, чей список пациентов должен унаследовать Дэн, взглянул на него через свой аккуратно убранный стол.

— Жена сенатора Конрада… — Он поднял бровь, ожидая, когда сказанное дойдет до Логана. — Северная Каролина. Сенатский комитет по ассигнованиям.

— А…

— А что?

Логан пересказал ему эпизод во время встречи.

— Только не рассказывай мне, что ты впервые столкнулся с действительностью. А каким образом, ты думаешь, это место финансируется?

Дэн кивнул. Ну, конечно, ясно, у каждого медицинского учреждения, каким бы демократичным оно ни задумывалось, при всеобщем равенстве существует еще как бы равенство внутри равенства. Что его смущало — прямота, с которой здесь говорили про это. В конце концов, АИР — правительственное учреждение. И все, работающие на программу, подчиняются одним и тем же правилам.

— Ну, мне казалось, что АИР выше политики, — признался Дэн.

— Знаешь, давай скажем так: просто этой даме уделяется больше внимания, чем другим пациентам. И запомни — это не твоего ума дело. Миссис Конрад нет в твоем списке больных. — Он улыбнулся и покачал головой. — Выше политики, говоришь? Да эти ребята живут и умирают в конгрессе. Некоторые проводят там, на Холме, полжизни, пытаясь вытрясти деньги на свои любимые проекты.

— А в нашем списке пациентов есть очень важные персоны?

Левитт протянул Дэну список, в котором стояли галочки.

— Два конгрессмена. Помощник по административным вопросам человека номер два в сенатском комитете по вооружению. Супруга одного чиновника из Министерства труда, супруга какого-то деятеля из Министерства обороны. — Он потер лоб и улыбнулся. — В случае чрезвычайной ситуации совсем неплохо. Но все-таки наши пациенты ни в какое сравнение не идут с миссис Конрад. Да ты и сам видел, если даже Ларсен из-за нее подпрыгнул.

Логан не совсем понимал, как относиться к Левитту. Он редко сталкивался с такой несовместимой смесью самоотверженности и потрясающего цинизма. Ему пришло на ум, что именно в нем и есть отражение самой сути института.