Дальше наш путь пошел по скользкой и грязной дороге, которая, конечно, была заботливо вымощена, но натекшие со всем сторон земля и вода не делали ее сильно проходимой. Впрочем, всяко лучше, чем ничего, идти по расхлябанной проселочной дороге мы бы точно не смогли. Зато теперь, мокрые, грязные и злые мы не собирали вокруг себя публику. Луаронас с покрасневшим в тон волосам, текущим носом и без того не являлся подарком, а теперь превратился в невыносимого нытика, которому слово не скажи, все не так, да не эдак. Ульт с болезненно-желтым окрасом выглядел не лучше и тоже пребывал не в духе, интересно, неужели и драконов может заботить их внешний вид? Других причин его настроению я не находила, покормили его утром нормально.
Глядя на спутников, и я начала хандрить, а пасмурное небо было созвучно моему настроению. Если из низко висящих туч снова пойдет дождь, моральный дух отряда окончательно подорвется. Тем страннее оказалось услышать окрик и понять, что зовут именно нас. Луаронас попытался проигнорировать людей, обращающихся к нам не иначе, как: «Эй вы, разноцветные!», но мне стало интересно, кто тут такой смелый и наглый. Да и не зря говорят, что лучший способ поднять себе настроение — испортить его кому-нибудь другому, а в чем-в чем, так в искусстве что-нибудь испортить наша компашка даст сто очков вперед любой банде хулиганов, не нарочно, конечно, без злого умысла. Это людям еще повезло, что наш рыжий темный эльф трезв, а то бы даже мне было страшно с ним идти.
Так кому тут у нас нужно что испортить, в смысле помочь?
Испортилось и сломалось на этот раз здесь все до нас, одна из двух груженых доверху повозок опасно накренилась, и если бы речь шла о колесе, но треснула целая ось, на которой задние колеса и держались. Вокруг выпавшего на дорогу добра, состоящего из рулонов, носился худенький и щупленький мужичок с реденькой седой шевелюрой, обладающий писклявым, пронзительным до зубной боли голосом, именно им он причитал о своих потерях и утратах, ругал всех и вся, потом снова причитал и так по бесконечному кругу.
— Я столько пережил ради лучшей сделки, а вы, остолопы, не могли телегу нормальную найти! Вам не грузы сопровождать, а скот пасти, и тот упустите!
Судя по лицам мужчин в походной свободной одежде, эти стенания они слушали не первую минуту, и в их взглядах нет-нет, да и проскальзывало желание прибить визгливого нанимателя.
Один из наемников, заметив, что мы остановились в паре метров и особого желания попадать под раздачу не имеем, сам подошёл к нам, улучив момент, когда торговец переключится с полоскания сопровождающих и их организаторских способностей на свою невосполнимую потерю.
— Чем живёте? — негромко спросил мужчина, встав за Ульта, дабы не привлечь ненужное внимание раньше времени. Торговец потерю одного бойца пока не заметил, и остальные явно начали прикидывать, а не слинять ли и им?
— Что? — не поняла вопроса я.
— Чем занимаетесь, спрашиваю, — наемник аккуратно выглянул из-за дракона и быстро спрятался обратно.
— Мы обычные путники, — но неуверенность, проскользнувшую в моем голосе, человек уловил.