– Жаль, моя мать этого всего не видит.

– Ну, где бы она сейчас не была, на небесах или где, она тобой гордится.

– Собственно, я точно знаю, где она, и там охерительно жарко!

– У тебя тоже такая была, да?

Подумаешь, рожают они! Ничего особенного! А как насчет осмотра простаты?

– Энтони, я тебе говорил, что хочу, чтобы меня кремировали?

– Раза четыре.

– И не рассыпайте мой прах на заднем дворе или там с моста какого-нибудь. Я хочу стоять на каминной полке в кругу семьи.

– Под лосиной башкой, я в курсе.

Куда не идем, везде запретные для меня вещества прямо в рожу суют. Но, видимо попросить тебя чутка меня поддержать морально – это слишком дохера.

Бежать вперед надо сразу, как только на землю встал, и не оборачиваться.

Ну, парень, ты и жирный!

Только в тюрьме можно научиться снимать напряжение у мужчины.

– Слышь, разменять можешь? Эту бумажку тупорылую уже час в сигаретный автомат сую.

– Час? Уверена, ты можешь совать и дольше.

– Оба-на! А ты че все время как шлюха разговариваешь?

– Потому что мужикам это нравится.

Я уверен, что меня не пасли, потому что я уже живу в зеркале заднего вида.

– Ты что, не знаешь про Пусси? Он же ушел в программу защиты свидетелей, ото всех отвернулся, от нас, от людей, которых всю жизнь знал.

– Кто ж знает, почему люди делают то, что делают.

– Это ж кем надо быть? Как Иуда или как его там? Который последний раз ужинал с Христом и все время знал, что Христа распнут. Иуда хотя бы не уходил ни в какую программу защиты апостолов. Взял да повесился! Он понимал, что сделал.

– Извините, мы закрыты.

– Закрыты, говоришь? Это при таких долгах ты на работу забил?

– Я не знал, что это ты, Лорейн. Вот. Тут почти всё.

– Такой вопрос, Дэн: если бы вместо меня здесь стоял здоровенный негрила, ты и ему бы сказал, что отдаешь почти всё?

– Нет! Не надо! Кармейн младший дружил с моим отцом! Фири, Джои, слушайте! Окей, окей, ты прав, извини, я заплачу, окей? Сделаю всё, что захочешь. Давай отсосу, хочешь? Давайте я вам всем отсосу!

– Ты нам отсосешь?

– Ага!

– Слышь, а она умеет? Да че я тебя-то спрашиваю, это ж ты ее сосать научил.

В следующий раз следующего раза не будет.

Джейсон! Мужчины разговаривают.

– Ну, у Сопрано два босса.

– Это не так весело, как может показаться.

Некоторые без жен не могут, да. Кто подскажет, когда посрать? Кто разрешит жопу почесать?

Уважение тем, кто в тюрьму не попадает.

– Где Джуниор?

– Наверху, спит.

– Гараж открыт, его машины нет. Где он?

– Говорю же, не знаю! Ты же не думаешь, что его кто-то спер?

– Думаешь, я не понимаю, что ты тут делаешь, Дженис? Пытаешься всю эту херню на меня спихнуть! Всю жизнь, как только проблемы в семье, так ты сразу все бросала и сбегала.

– Сбегала?

– В Тибет или там, в Беркли!

– Мне восемнадцать лет было!

– А мне было шестнадцать, когда ты меня бросила с больной на голову мамашей, а потом с какого-то перепугу стала так охерительно к ней относиться!

– Неправда! Я просто хотела сказать…

– Дженис свободная духом! Бунтарь без причины! Пока я тут сидел по уши в ее говне и пытался быть хорошим сыном, ты жрала кислоту да брала на клык за подвоз!