– Да, кто это?

– А я трахалась с твоим мужем.

Да, я кусок говна, который каждый день, мир, поднапрягшись, высирает из задницы. А теперь представь, по какой пищевой ступени ты.

– А как же насчет ее сестры?

– Что? нет.

– Сиделка, которая ухаживала за твоей матерью. Которая мне нравилась. С которой я говорила по телефону про облысение твоей матери и про ее стул.

Про которую ты мне сказал, что она из агентства. С которой я водку пила в ночь когда умерла твоя мать. Ты и с ней трахался?

– В этом нет ни грамма правды.

– Почему же тогда ее родственница звонит? Потому что она ревнует.

– У меня был лед в венах на диване твоего дяди?

– Ты мне обошлась дороже всех кого я имел.

Господи, как ты могла терпеть от него это говно столько лет?

– Они на газоне стоят, они испортят траву.

– Травке плохо, травке плохо.

– Иди ты на хер.

– Это тебе обойдется в три доллара.

Знаешь Тони, что сделано, то сделано, мы там, где мы есть и это к лучшему. Просто к сведению, ну или даже может тебе интересно, что на самом деле я бы могла и дальше терпеть твои измены и твою брехню, если бы ты проявлял хоть самую малость заботы, заинтересованности, готовности помочь.

– Знаешь Тони, я всегда жалела, что сказала это. Ты был моим парнем, никто не мог меня рассмешить так, как ты.

– Кармелла, твою мать, а кем ты меня считала когда выходила за меня? Ты же знала моего отца. Ты выросла рядом с диким Молтисанти и своим дядей Эдди. Когда ты уже прекратишь так удивляться и поражаться бабам на стороне? Ты же знала расклад.

– С чего это я должен доверять тому, кто меня так вот с членом в руке оставил?

– И этого я тоже не должен был слышать.

– Последний год, я мечтала, фантазировала и была влюблена в Фьюрио.

– Чего?

– Каждое утро он приезжал за тобой, а я ждала этого всю ночь, в постели, лежа рядом с тобой. И когда он звонил в звонок, я чувствовала что сердце вот-вот вырвется из груди. Он улыбается, мы с ним разговариваем…а потом спускаешься ты, и я чувствую себя как смертельно больная, которой удается на минуту забыться, а потом все становилось как обычно.

Макаронники чертовы, побережье превращается в залив Соренто.

– У меня психиатр женщиной была.

– Жаль, ты с ней не наговорилась.

– Рейнджер или кто он там такой сказал, что медведя привлек твой утиный корм.

– Никогда раньше о таком не слышал.

– А ты, можно подумать, рейнджер!

Подождите! Купите себе новые шнурки для свистков!

Я ему устрою обслуживание в номер с ноги.

– Я старой закалки, я не верю во всю эту шнягу с расставаниями и разводами, даже если моя жена запала на какого-нибудь чертова иммигранта.

– При этом ты достаточно современен, чтобы пользоваться сотовым телефоном в Италию или хер знает куда еще, чтобы угрожать жизни человека!

– Он, кстати, историю рассказывал.

– А когда он не рассказывает?

– Это насчет пасхальных корзин?

– Я даже не знаю, что это такое и, честно говоря, знать не хочу.

– Это – чтобы вам было приятно, девочки. С удовольствием смотрю на вас целый вечер.

– Очки купи.