Я оглянулся и понял, что, кроме меня и Осмунда, в строю остались только Танк и Тор, остальные фреймы игроков посерели.

— Поднажмём, ещё чуть-чуть.

И это было правдой, прочность последнего элементаля снизилась до 15 %, ещё немного и Ольд останется без защиты, и я смогу попробовать реализовать ещё одну мою задумку. Для этого, прежде чем включиться в схватку, я потратил несколько десятков секунд, чтобы подготовить необходимое заклинание и поместить его на магическую сеть.

На то, чтобы снять остатки жизни земляному элементалю, у нас ушло минут десять. Без поддержки лекаря Тор не пережил это время, его защита была хуже чем у Танка, а зелья не справлялись с получаемым уроном. Но вот, наконец, элементаль взорвался, и Ольд рухнул на землю, лишившийся своей защиты. На какое-то мгновение бой остановился, мы с братом замерли в нерешительности, ведь перед нами находится сын нашего союзника, пусть и заражённый проклятьем.

— Чего вы остановились, — закричал Осмунд, — это уже не Ольд, атакуйте!

По его лицу пробежала гримаса боли, тот факт, что ему приходится собственноручно убивать сына, причинял гоблину неимоверные душевные страдания. Он первым сформировал заклинание и отправил его в проклятого. Оно поглотилось защитным полем, внезапно возникшим вокруг Ольда, и я понял, что пока ещё не время действовать, нужно быть полностью уверенным в успехе, второго шанса не будет.

Оставшись без защиты элементаля, проклятый гоблин с удвоенной силой начал насылать на нас разнообразные заклинания, но и мы существенно перегружали его защиту. Полностью невредимыми оставаться не получалось, интенсивность массовых атак возросла чуть ли не вдвое. Но вот защитное поле исчезло, и огненное копьё пронзило плечо Ольда.

— Стоп, дальше я сам, — остановил соратников я и вышел вперёд. Блинк перенёс меня вплотную к гоблину. Мысленная команда, и кровь вскипает в жилах проклятого существа, одновременно обездвиживая его. Из горла Ольда вырывается нечеловеческий рёв, но именно этого я и добивался. Вливаю эссенцию жизни в распахнутый в крике рот и немедленно прекращаю действие заклинания.

Эффект наступает мгновенно. Крик прекращается, из глаз уходит темнота, излеченный гоблин падает на колени и закрывает лицо ладонями, из его глаз ручьём текут слёзы. До нас доносится еле слышный шёпот:

— Простите, простите меня все. Что я делал, что творил.

— Это был не ты, — твердо ответил я. — Добро пожаловать домой.

Я устало привалился к стене и закрыл глаза. Это был очень длинный день.

Мы собрались в комнате с глобальной картой всем руководящим составом. Я достал из инвентаря десятый тотем и приблизился к последней незанятой ячейке. На лицах игроков читалось нетерпение, всех просто распирало от любопытства, я вспомнил всеобщее разочарование, когда объявил, что единственный лут с босса — это тотем, сейчас от него не осталось и следа.

После того как я излечил Ольда, система опомнилась не сразу, видимо, ИИ был не готов к такому моему решению, и даже суперкомпьютеру пришельцев нужно было какое-то время на обработку данных. Пока отец обнимал вновь обретённого сына, не переставая меня благодарить, я получил вот такие системные сообщения: