– Да, это он, наш пострадавший в автобусной аварии. Аквалангист из «Океанополиса».
– Контейнеры, которые ему достались, исходят от двух различных доноров, один из Анмаса, другой из Марселя. Назвать вам их данные?
Робийяр достал блокнот:
– Давайте.
– Оставьте свой блокнот, я вам все распечатаю. Вероник Жолибер…
Он покрутил колесико мыши:
– …Девятнадцать лет, живет в Бонвиле. Сдавала кровь в первый раз, судя по ее учетной карточке. И второй донор… Феликс Маньес, тридцать два года, проживает в Марселе. Он постоянный донор Марсельского отделения EFS вот уже больше двух лет. Цельная кровь, плазма, тромбоциты… насколько я вижу, очень хороший клиент, тем более что речь идет о довольно ценной крови – только один человек из десяти имеет группу В положительную.
Он ввел новые данные в компьютер, на этот раз – рабочего с отрезанной рукой.
– Больница Руана. Тут тоже пациент с группой В положительной. В отделении скорой помощи использовали четыре контейнера в связи с ампутацией руки. И…
Пауза. Копы заметили, до какой степени он казался потрясенным. Снова забарабанил по клавишам, быстро щелкая мышью. Его глаза перебегали с листка на экран.
– Пару секунд, пару секунд. Третий несчастный случай… Еще один пострадавший с группой В положительной, и… Вот черт!
Он откинулся в кресле, одной рукой перебирая волоски усов.
– Что там? – нетерпеливо спросил Шарко.
– Не знаю, но это странно. Вот послушайте: Феликс Маньес, проживающий в Марселе, дал свою кровь Тома Пино. Тьерри Лопес, проживающий в По, дал кровь Фредерику Рубенсу. И Седрик Лассуи, проживает в Кретее, дал кровь Кароль Муртье. Все три донора имеют группу В положительную, с равной частотой – исключительной! – посещают EFS и сдают одинаковый набор – плазму, красные кровяные тельца, тромбоциты, – у них идентичные медицинские характеристики, а главное, все трое родились восьмого января восемьдесят девятого года.
Он поднял округлившиеся глаза на копов и добавил:
– Похоже, речь идет об одном и том же человеке.
77
Матье Шелид – его называли просто М, – патологоанатом в Питье-Сальпетриер[73], регулярно сотрудничал с медэкспертами из Института с набережной Рапе. Известный специалист в области патологических изменений органов и тканей, с кучей дипломов, ходячая энциклопедия медицины, он всецело предавался своей страсти – року, когда покидал стены больницы. Пальцы в перстнях, кожаная косуха с заклепками, майки с изображениями Курта Кобейна или Долорес О’Риордан.
В тот день в прозекторской он занимался своей работой и был в маске, перчатках, шапочке, как и Шене с Люси. Чуть в стороне на металлическом столе Венсан Дюпир со вскрытым черепом напоминал скелет, брошенный насытившимся львом и обожженный африканским солнцем.
– Не подходите близко без защитных костюмов, – велел он Маньену, указывая на вешалку слева от двери.
Маньен, который только что появился, пошел одеваться. Он переглянулся с Люси и двинулся к химическому столу, за которым работали Шелид и Шене. У медэксперта, обычно такого жизнерадостного, было серьезное лицо – он настоял, чтобы руководитель группы срочно приехал, через два часа после прихода Люси. Тонкие срезы мозга были замочены в прозрачной жидкости на дне двух металлических резервуаров. На одном висела этикетка «Венсан Дюпир», на другом – «Жюльен Рамирес».