А что, если он все-таки что-то нашел? Может, об этом он и хотел сказать той ночью, но кто-то добрался до него раньше? Он сказал… Он сказал что-то вроде «Я нашел». Может быть, он имел в виду, что нашел ребенка Дэйзи Келли?

Никакую курсовую работу Аспен не писал, а его времяпрепровождение в этом архиве было продиктовано желанием найти карточку Дэйзи Келли. Видимо, он заинтересовался этой историей после того, как я рассказала ему о Криттонском Потрошителе. Ничего удивительного, но почему он ничего мне не сказал? Потому что подозревал меня, вот почему. Я оборвала эту мысль и вернулась к делам. Завела будильник на восемь сорок пять, чтобы уйти из больницы до девяти, и вернулась за стол. К моему удивлению, мне понравилось здесь работать. Понравилось искать информацию о ребенке Дэйзи Келли и попутно узнавать новые данные о жертвах Криттонского Потрошителя. Здесь, в подвале, в любом случае мне не нужно рисковать жизнью. Никто не выпрыгнет на меня из темного угла, никто не схватит за халат и не попытается располосовать лицо ножом. Больше – никто.

В восемь вечера я совершенно внезапно обнаружила медкарту Дэйзи Келли. Даже не ожидала, что это будет так легко; не ждала, что она будет лежать с остальными картами. Несмотря на поиски, мне казалось, что она где-то за пределами реального мира, как нечто вымышленное мною. А она прямо здесь, в моих руках. Коричневая папка.

Я несколько секунд смотрела на нее, отчего-то не решаясь открыть. А вдруг там не будет никакого ответа? Я бы хотела, чтобы здесь было все: имя ребенка и его отца…

Прекратив оттягивать неизбежное, я открыла папку и быстро прочла все данные.

Дэйзи Келли при рождении получила небольшой шрам на руке – ее задели врачи, делая кесарево Ларе Келли. У нее вторая отрицательная группа крови и легкая форма аллергии.

Я пробежала взглядом все страницы. Здесь был отчет от врача для полиции, в котором было сказано, что Дэйзи Келли не насиловали, а в ее крови при обследовании был обнаружен алкоголь. Дэйзи принимала литий, чтобы подавить симптомы депрессии. Видимо, Криттонский Потрошитель не был доволен настроением возлюбленной.

Он кормил ее таблетками, не заботясь о ребенке, не подумав о том, как на младенце отразится прием серьезных психотропных препаратов. У Дэйзи Келли не было шансов. У ее ребенка не было шансов.

Странно.

Я опустила отчет на стол и отодвинула его от себя вместе с папкой. Склонила голову набок, разглядывая бумагу и пытаясь понять, откуда взялось это странное чувство в груди. Руки тянулись к отчету, но я все же себя сдерживала, решив интуиции дать шанс.

Бумага.

Медицинский отчет свежий. Будто кто-то перепечатал данные на новом листе. Для чего? Кому понадобилось восстанавливать именно этот документ? И зачем, после восстановления, его вновь запихнули в эти коробки? А может, это ложный документ и тот, кто его создал, рассчитывал, что его найдут и предоставят в полицию?

Ничего не понятно.

На документе стояла подпись дежурного врача и штамп. А чуть слева дата: 28.09.1996.

Должно быть, я выглядела глупо со стороны, когда смотрела на дату. Застыла и затаила дыхание, вглядываясь в страницу. Одновременно анализировала и ни о чем не думала. Сама себя перебивала.