– Прими, Теплый ключ, огонь небесный, освящение Господне, – произнес дед Федор.

– Волею семерых отгоняю тьму, – подхватил сердитый старик.

– Волею семерых призываю свет, – продолжила бабушка.

– Волею семерых призываем жизнь, волею семерых заклинаем смерть, – закончили остальные.

Дальше последовало заклинание, выгравированное на ручке ножа. Потом дед Федор вылил остатки жидкости в Теплый ключ. Ветер взвыл с новой силой, стеля лес по земле. Раскаты грома сотрясали землю, откуда-то накатила волна леденящего холода, мгновенно покрыв траву слоем инея – как будто гигантский кот лизнул белым языком пространство вокруг ключа. Небо пылало от чудовищных молний. Казалось, стихии взбесились и собираются уничтожить землю. Теплый ключ вскипел, поднялся до самого верха, перехлестнул через край и опал. Ветер мгновенно стих, гром прекратился, тучи разошлись, открывая розовеющее небо. Я начал падать.

Сознание возвращалось медленно. Сначала послышались голоса:

– Он был там, – произнес женский голос.

– Он был там, – поддержал мужской.

– И он вспомнил, – снова сказала женщина.

– Он все забудет, он не посвящен, одного странствия мало, – проворчал сердитый старик.

– Он пройдет посвящение и обретет память, когда предначертано, – твердо возразила бабушка.

– Мы поможем ему! – прогремел дед Федор.

Я открыл глаза.

– Семь сливаются в одном, – в один голос сказали люди с раскосыми глазами.

– Один становится носителем, – продолжил дед Федор.

– Да будет так! – неохотно произнес сердитый старик.

– Бабушка! – пропищал я со своего сундука.

Все обернулись в мою сторону. Было видно, что минувшая ночь обошлась им недешево. Они как будто состарились лет на десять. Под глазами залегли круги, у некоторых дрожали руки. Я тоже чувствовал себя неважно. Голова была тяжелой, тело ломило, вставать с сундука не хотелось. Преодолев лень и слабость, я все-таки слез с сундука и подошел к столу. Бабушка посадила меня на колени и спросила:

– Что ты помнишь, миленький?

Я потряс головой (сон еще не совсем ушел) и начал рассказывать. Какие-то моменты ночных видений я помнил очень хорошо, некоторые смутно, иные почти стерлись и маячили на самом дне памяти, как и предрекал сердитый старик. Воспоминания вернулись через много лет, когда я сам участвовал в мистерии освящения Теплого ключа.

Все внимательно слушали. Когда я закончил, дед Федор кивнул:

– Да, он был там.

– Мы видели и узнали его даже в другом облике, – сказали люди с раскосыми глазами.

Все переглянулись. Их слов я не понимал и не хотел понимать – тянуло спать, чувствовалась дикая усталость и слабость. Дед Федор взял меня на руки и отнес на сундук, где я тут же уснул.

Следующий день прошел в дреме. Пару раз я просыпался и снова проваливался в темноту. Только к вечеру я окончательно очнулся от ощущения приятной свежести. Бабушка сидела рядом и обтирала мое лицо и руки влажным полотенцем. За чувством прохлады возникло знакомое жжение, вызванное живой водой Теплого ключа. Сон как рукой сняло. От нахлынувшей волны бодрости и силы хотелось прыгать, орать и кувыркаться. Я захихикал, соскочил с сундука и запрыгал вокруг бабушки не хуже Васьки. Она покачала головой и засмеялась.