– Ба, так ведь воздух, вода, земля и огонь здесь, в нашем мире…

– Это не те силы, миленький, а лишь их отголосок. Или качества в сочетании с материей или друг с другом.

– Как это – качества?

– А вот так, – бабушка легонько стукнула по спинке кровати, – ты удар чувствовал? А звук слышал?

– Да, чувствовал и слышал.

– Но сама сила действовала с другой стороны спинки и звуком не являлась, а превратилась в него лишь в сочетании с материей.

– Ба, так получается, что серафимы в ворота стучат, а мы их здесь слышим и чувствуем?

– Можно сказать и так, – улыбнулась бабушка. – Но дело не в них, а в самих оккультных силах и явлениях, которые нас окружают. Серафимы же всего лишь сравнительный образ. Чтобы объяснить кому-то что-нибудь непонятное, человек применяет схожие по своим свойствам и знакомые ему понятия. Вот, к примеру, говоря: «огонь, вода, земля и воздух», – я имею в виду совсем не то, что сейчас понимаешь ты.

– Что уж тут понимать – огонь и есть огонь, вода – это вода.

– Не совсем так, миленький. Огонь – это сила, вода – это чувствительность. Знаешь, как вода реагирует на любые манипуляции? Воздух – это направление действия сил. А земля – это величина принимающая и изменяющая…

Я чувствовал, что засыпаю. В голове все путалось, слова ускользали, и в последующие дни бабушке пришлось еще не один раз повторить свои объяснения.

Во сне я видел лохматого серафима, бестолково размахивающего множеством огромных серых крыльев. Голова его быстро-быстро вращалась, меняя лики, и глупо хихикала. Утром после завтрака бабушка продолжила рассказывать.

– Оккультизм, миленький, – это умение проявить, направить и использовать силы нашего мира – огня, земли, воды и воздуха. Оккультные силы близки человеку и легко ему подчиняются, если знать, как с ними обращаться.

– Ба, а я во сне серафима видел. Он был такой смешной, лохматый, – захихикал я.

Бабушка покачала головой:

– Ох, мал ты еще, тяжело тебе наука дается, опыта нет. О серьезных вещах говорим, а тебе все хиханьки да хаханьки. Серафим, понимаешь ли, тебе лохматый приснился, – бабушка улыбнулась. – Бог с ним, с серафимом, а учиться все же нужно. Нельзя вслепую в оккультизме работать. Сила может против тебя повернуться, тогда беда…

– Какая беда, ба?

– Разная может быть. Ну, например, как с той одержимой женщиной.

– А одержимость – это что такое?

Бабушка ненадолго задумалась.

– Ты сказки про чертей читал? Что черту от человека нужно?

– Душа, – ответил я. – Черт у человека душу покупает.

– Нет, миленький, не душа. Он сам – душа, то есть дух. Тело ему нужно, вот что, сосуд. Черт, он как любой дух, к материи тяготеет. Когда нечистый в тело входит, он стремится душу человеческую выгнать и место ее занять, тело себе подчинить. Такой человек одержимым называется и бог знает что учинить может. Сейчас тебе тяжело это понять, но поверь мне, это очень, очень страшно.

Мне стало не по себе.

– Так в эту женщину черт вселился? – спросил я.

– Или другой демон, чуждый нашему миру, не знаю еще, но помочь человеку нужно.

– Как он в нее влез, ба?

– Достала она какие-то старые книжки, начиталась и занялась колдовством. Что делала – не знаю, но как-то удалось ей приоткрыть щель между мирами. Только ни сил, ни знаний у нее не было, вот какая-то сущность просочилась и в тело вошла.