Вика подумала, что на месте Гинзбург сама бы она согласилась только на наличные. Может быть, он задерживается из-за того, что в банке трудно сразу получить такую сумму? Интересно, миллион наличными занимает много места? Она никогда не видела столько денег сразу.

Но где же он все-таки?

И вдруг Вика сообразила, что отправила его на уголовно наказуемое дело! Подкуп свидетеля – кажется, это так называется? А что, если эта зараза Гинзбург помчится к следователю, но не для того чтобы забрать заявление, а, наоборот, настрочить очередной донос, теперь уже на Дайнегу! Господи, что же она наделала!

Может быть, пока она варила суп, он уже давал показания!

Вика кинулась к телефону. Одновременно с гудками из-под диванной подушки зазвучало: «Не бродяги, не пропойцы», – от волнения Дайнега забыл мобильник. Вика разозлилась, но в то же время было приятно, что на ее вызов Сергей поставил песню со словами: «Вы пропойте, вы пропойте славу женщине моей!»

Это ничего не значит! Теперь Вика злилась уже на себя. Зачем в таких невинных вещах искать приметы его прежней любви?

«Тебе хочется страдать? Успокойся и вспомни, что ты никогда не любила его. Ты никогда никого не любила, а если сейчас вдруг захотелось попробовать, выбери человека, который тобой еще не переболел и не приобрел к твоим чарам стойкого иммунитета».

Время тянулось словно резиновое. Вдруг за окном зашумело, занавеска на кухне вздулась пузырем, хлопнула створка окна.

Вика выглянула на улицу – небо плотно затянуло тучами, и пошел дождь, такой сильный, словно ктото там наверху выплеснул таз.

Она вспомнила, что Сергей ушел в одной рубашке, схватила зонтик, полиэтиленовую накидку и побежала его встречать.

Струи дождя ударяли в землю с такой силой, что пыльная садовая дорожка будто кипела, мгновенно разливались большие лужи, Вика по ним шлепала.

Он бежал к калитке, совершенно промокший.

– Наконец-то!

Прижавшись друг к другу под зонтом, они припустили к дому.

Как в первый раз…

Тогда Викины родители уехали погостить к друзьям на дачу, и она вела Сергея к себе домой. Оба знали, зачем идут, и скованно брели рядом, страшась решительного момента. То Вика застрянет возле витрины, то Сергей начнет завязывать шнурок на кроссовке.

Она нервничала, ее волнение передалось ему. Они ни о чем не договаривались, шли просто «пить чай», но оба понимали, что сегодня все непременно случится. От этой молчаливой договоренности было очень нехорошо; не заявив о намерениях, они не могли поделиться и страхами. По дороге Сергей купил ей скромный букетик, и Вика обрадовалась, что есть повод разругаться с ним: почему не розы? Она остановилась возле урны, собираясь отправить туда его подношение, и уже открыла рот для язвительной фразы, как вдруг с неба хлынула стена воды! Они побежали, и сразу, как по волшебству, исчезли все тягостные мысли, кроме одной – быстрее бы добраться до дома.

Ворвавшись в квартиру, они поскорее захлопнули дверь, будто дождь за ними гнался…

– Скорее переоденься. – Сергей мягко подтолкнул ее к двери ванной.

Вика включила воду и грустно присела на бортик. Они бежали сейчас точно так же, как тогда… Он прижимал ее к себе, она чувствовала, как колотится его сердце. Но в прихожей он отпустил ее с такой поспешностью, словно Вика превратилась в раскаленную чугунную болванку.