Самодержавие и Россию от полного банкротства спасли французские кредиты. По словам С. Витте, по итогам войны «Кредитный рейтинг России упал так низко, что никто не хотел давать ей кредитов… Франция же была готова даже заплатить контрибуцию, которую могла потребовать Япония с России в обмен на мир»^>{862}. Франция смотрела сквозь пальцы и на различные финансовые махинации, сопровождавшие получение Россией частных французских займов. Кредитами Франция «покупала себе союзника» в войне с Германией, которую считала неизбежной. Во французском меморандуме говорилось: «Считать мирное развитие мощи России главным залогом нашей национальной независимости»^>{863}.

Первая мировая

В 1914 г. истекал срок российско-германского торгового договора 1904 г. Накануне съезд российских экспортеров, состоявшийся в Киеве, обратился к правительству: «Россия должна освободить себя от экономической зависимости от Германии, которая унижает ее как великую державу»[76]. Предлагалось ввести тарифы для компенсации привилегий германским трестам, развивать торговлю с другими государствами — с которыми выгода будет обоюдной… А министр финансов П. Барк приходил к заключению, что «именно за счет своей торговли с Россией Германия смогла создать свои пушки, построить свои цеппелины и дредноуты! Наши рынки должны быть для Германии закрыты»^>{864}.

Русские промышленники требовали отмены российско-германского торгового договора для того, что бы иметь возможность «путем развития индустрии создать внутренний рынок» для отечественной промышленности^>{865}. «Необходимо дать возможность развернуть дремлющие силы. Хочется теперь верить, что наше отечество без потрясений, закономерным путем совершит мирную революцию, благодаря которой станет легче жить, и мы избавимся от иноземной экономической кабалы», — призывал начальник канцелярии министерства императорского двора В. Кривенко^>{866}. В июле 1914 г. в Докладной записке Совета Съезда Промышленности и Торговли указывалось, что: «задержка в принятии мер к твердой охране таможенного тарифа и развития внутреннего производства уже оказали неблагоприятное влияние на торговый баланс и на финансы государства. Атак как в дальнейшем потребление продуктов промышленности будет неизбежно возрастать, то теперь, как и тогда, “следует принять все меры к развитию производительных сил, не останавливаясь ни перед какими затруднениями и неудобствами”»^>{867}. Военный министр России В. Сухомлинов утверждал, что противоречия между немцами и русскими находятся только в области торговли: «Между Германией и Россией стоял… стеной русско-германский торговый договор…»^>{868}

Против отказа от продления торгового договора выступали государственники, которые, от либерала С. Витте до правого консерватора П. Дурново, в один голос предупреждали, что отказ неизбежно приведет к русско-германской войне^>{869}. По их мнению, торговый договор с Германией мог быть урегулирован без ущерба «для наших государственных интересов». В случае же войны, по словам П. Дурново, «в побежденной стране неминуемо разразится социальная революция, которая силою вещей перекинется и в страну-победительницу»